– Прости меня… – тихо молвил гном. – Из-за меня ты угодил во все это.

Опираясь на стену позади себя, Асмунд поднялся на ноги, подошел к Доври и протянул ему руку.

– Не следует нам горевать о прошлом. То, что случилось, уже не исправить. Значит, давай сделаем так, чтобы то, что произойдет сейчас, не заставило нас горевать об этом потом.

Гном серьезно взглянул на него и крепко ухватился за руку товарища, вставая с колен. Только Доври хотел представить своих братьев по оружию, как его перебил неизвестный голос.

– Вы пойдете с нами, – сказал рыцарь, отворяя ржавый замок на клетке.

Руки заключенных сковали холодными, тяжелыми кандалами и они последовали за воинами в алых плащах. Асмунд не знал, куда их сопровождают, но количество рыцарей говорило только об одном – ничего доброго ждать не следовало. Яд все больше отравлял тело Мави, хоть он и старался не показывать виду. Он осознавал, что до завтра может не дотянуть. Пройдя по спиралевидным лестницам, заключенные очутились в просторной зале, вот только отнюдь не простой. Эта зала именовалась чертогом Верховного Совета, участие в котором принимали почти все правители земель Граалиуса. Десятерых гномов и Асмунда поставили на колени пред шестью высокими орнаментальными сооружениями, в центре каждого из которых стоял красивый, выточенный из дерева стул, больше напоминавший трон. Позади всего этого были небольшие ворота, предположительно какой-то другой вход и выход для господ Граалиуса. На своих местах были почти все правители земель, пустовали лишь три сиденья.

– Десятеро гномов, разорвавшие своим деянием договор о ненападении всех королевств Граалиуса, вы обвиняетесь в измене не только своему государству, но и всему миру, – твердо и предельно спокойно молвил седобородый мужчина, восседающий на центральном троне.

– Возжелав кристаллы Весска, вы в который раз показали, что ваш народ испорчен недугом. Запрет аверинов на торговлю этим ресурсом с Волгастом окончательно ослепил вас. И пусть ваш государь осознавал важность поддержания мира, вы, его подданные, не смогли воспротивиться своей алчности, – продолжила высокая женская фигура, с ног до головы покрытая белоснежными одеждами.

– Дламаратии больше нечего бояться. Некромант, ставший во главе их скверного воинства, теперь не страшится объединения королевств против их сил, – словно громкий шепот раздался голос длиннолицего аверина, коим являлся Сайронсимонс.

Гномы не забыли его и уж точно не простили за то, что он сделал с их товарищем. Асмунд же с изрядным интересом смотрел на правителей разных земель, где он никогда в жизни не бывал и вряд ли когда-либо побывает. Все происходящее как будто было не с ним. Чтобы его, простого хлебороба, обвиняли в соучастии с изменниками Рамириона, и, что уж там говорить, всего Граалиуса – это поистине было невероятным и до невозможности пугающим.

– Если вы позволите… – вдруг молвил Хроде, вставая с колен и выходя чуть-чуть вперед.

Рыцари тут же преградили ему путь острыми копьями.

– Пусть говорит! – стукнув ладонью по колену, твердо сказал седобородый король Рамириона.

Хроде кивнул и продолжил:

– Мы всецело осознаем, что своим необдуманным поступком подвели всех жителей Граалиуса. Была бы наша воля, мы бы прокляли эти горстки мерцающих кристаллов, но не можем! Жажда владения ими у нас в крови, – гном вздохнул. – И зная это, аверины не возжелали заключать торговый договор. Им нравится видеть, как наш народ страдает, они ждали момента проявления нашей слабости все это время! Никогда не идущие на уступки, не желающие делиться тем, чего у них навалом, и все из-за высокомерия их расы! – указывая на Сайронсимонса, уверенно сказал Хроде.