– А почему он не может быть сделан из ушной серы? – возражает Фрэнк. – Это было бы намного лучше.

– Нет, он не может быть сделан из ушной серы. В этом нет никакого смысла!

– Нууууууу… А если из прямоугольников? Или печенек?

– Ты просто выкрикиваешь первые попавшиеся слова, – говорю я ему.

– Нет, Фрэнк, ты не понял смысла загадки! Ответ – стекло! Я в этом уверена!

Фрэнк скрещивает руки на груди. Он не привык, чтобы с ним не соглашались. Даже когда он неправ.

– Если ответ – стекло, – говорю я, – что нам это дает?

– Вы проверили все стеклянные скульптуры в доме? – спрашивает Элиза.

Гвиневра вздыхает:

– Конечно. Вы можете осмотреть все вокруг, но клянусь, нам ничего не удалось найти, несмотря на многолетние поиски. Моя дочь Айви и я изучили весь дом, исследовали каждый кусочек стекла, но ничего не обнаружили.

Это было давным-давно… Когда она еще любила меня, – Гвиневра хмурится. И отхлебывает свой чай. – Знаете, я не видела ее пять лет… с момента похорон моего мужа.

Мы с Элизой храним молчание, стараясь уловить каждое слово Гвиневры. А Фрэнк ковыряет в носу и достает оттуда козявку.

Гвиневра Лекавалье, похоже, этого не замечает. Она откидывается на спинку стула, словно надетые драгоценности давят на нее. Наверное, тяжело носить на плечах драгоценные камни стоимостью в миллионы долларов.

– Неужели я так давно не видела Айви? Время – страшная вещь, ребята. Чем старше вы становитесь, тем быстрее и быстрее оно движется.

Не имею ни малейшего понятия, о чем она говорит.

Элиза неловко наклоняется вперед и похлопывает Гвиневру по руке.

– Но, увы! – говорит Гвиневра Лекавалье, снова выпрямляясь будто по команде «смирно». – Вы здесь не для того, чтобы слушать мою болтовню! А для того, чтобы поймать потенциального убийцу. Так что еще вам нужно знать?

МЫ БЕЖИМ ПО лабиринту, сверяясь с картой. Но никак не можем попасть к выходу номер один.

>>Сноска № 21

Стены вокруг нас невероятно высоки, но вот мы наконец находим участок, который осыпался сверху. Здесь можно перелезть в другую часть лабиринта, где нас ждет выход.

– УРА! – радостно кричит Фрэнк.

Мы минуем выход, впереди – темнота. Внезапно раздается звук, как будто обнажают меч.

Я резко оборачиваюсь – как раз вовремя, чтобы увидеть, как прутья решетки падают с потолка позади нас, словно в тюремной камере.

«ВНИМАНИЕ! ВТОРЖЕНИЕ!» – ревет сигнал тревоги.

– Что происходит? – кричит Элиза, зажимая уши.

Мы в ловушке! Я ощупываю камеру, пока не нахожу записку, которую едва могу разглядеть в тусклом свете:

Моя дочь Айви слишком умна, чтобы свернуть не туда. Следовательно, ты – вор, охотящийся за моим сокровищем. И в этой тюремной камере ты останешься навсегда.

ДЕЛО ЗАКРЫТО

– У КОГО ЕЩЕ могли быть проблемы с миссис Лекавалье?

>>Сноска № 101

>>Сноска № 141

– Спросите Смита, – фыркает она.

– Смита? – переспрашиваю я. – Почему вы так считаете?

– Просто… идите и поговорите с ним.

– Нееееееееееет! – стонет Фрэнк со своего места на полу. – Нам обязательно это делать?

Элиза сердито смотрит на него:

– Скажем так, из достоверного источника мне известно, что у Смита есть веская причина злиться на Гвиневру. Но вам придется спросить об этом его самого.

– А вы не можете нам рассказать?

Пэтти мотает головой:

– Не могу. Это не моя тайна, – она хихикает, и я понимаю, что ей нравится дразнить нас. – Или, – продолжает Пэтти, – возможно, угрозы посылает Айви, дочь Гвиневры. Они уже давно не ладят.