– Спасибо за сказку, Махмуд Анварович.

Он удивлённо посмотрел на меня, не веря своим ушам.

– Вы что, не верите мне? Думаете, что я рассказываю вам сказки?

– Вот именно, – кивнул я, делая шаг назад. – Бекзод Хисамиевич уверял, что вы знаете правду. А вместо этого я слышу абсолютный вздор, который вызывает у меня серьезные сомнения в вашей адекватности.

– Сомнения в правильности чего? – его взгляд был напряжённым, почти требовательным.

– Что мой отец и профессор Ибрагимов дружили с человеком, у кого – извините за прямоту! – не все дома! Я пошел, не стану докучать своими проблемами. Извините за беспокойство! – бросил я, разочарованно направляясь к двери. Встреча, от которой я столько ожидал, оказалась пустой тратой времени. На пороге я остановился и, взглянув Махмуду Анваровичу прямо в глаза, спросил: – А вы сами, профессор, ангелов-то видели лично?

– Н-нет… – смутился он.

– Вот вам и ответ! Вы ни разу не сталкивались с потусторонним миром, – с иронией заметил я.

– Это не потусторонний мир… – попытался возразить Каюмов.

– Без разницы, – отрезал я. – Библейский он или сверхъестественный, вы верите в то, чего не видели, не щупали, не осязали. А мне, физику и конструктору ракет, предлагаете в это верить? – Я направился к выходу, уже не скрывая раздражения. Каюмов, отчаянно протянув руку, словно желая меня остановить, с мольбой произнес:

– Но, Тимуржан, подождите! Вы не понимаете, какая смертельная опасность угрожает вам и вашей семье! Ведь убили Бекзода Хисамиевича! Убили Нигарахон! Все упирается в вас… вы должны быть начеку!

– С опасностями я как-нибудь справлюсь, – ответил я с сердитым тоном, открывая замок. – Не маленький!

Каюмов смотрел мне вслед и вдруг, с тревожным выражением, добавил:

– Опасайтесь одной женщины, Тимуржан. Особенной… Вы встретите её, я в этом уверен. Не доверяйте ей! И еще: оставьте проект! Пока вы над ним работаете, вы подвергаете свою жизнь и жизни близких смертельной опасности.

Я обернулся, ожидая пояснений, но Каюмов только грустно произнёс:

– Вы не готовы узнать правду, Тимуржан. Это трудно понять вам, атеисту до мозга костей. Но знайте, там, на улице, вас ждут враги небесные и враги земные! Пока вы не узнаете правду, вам будет трудно…

– Что? – спросил я, сдерживая раздражение.

– Жить и бороться…

– До свидания, Махмуд Анварович, – сказал я, начиная спускаться по лестнице. – Живите в мире ваших иррациональных ангелов и демонов, а я останусь среди людей.

– И всё же вы ко мне придёте! – донеслось мне вслед. – Потому что только я смогу открыть вам правду! И я буду вас ждать.

Я ничего не ответил и вышел из дома.

На улице была ночь. Краем дороги стояли три легковые машины, их тёмные силуэты слегка поблескивали под светом редких уличных фонарей. Прохожих почти не было, лишь пожилая пара торопливо прошла мимо, спеша скрыться в тишине своих стен. В окнах домов светились огоньки ламп и телевизоров – то тут, то там мелькали голубоватые отблески экранов, на которых жители, вероятно, смотрели популярную музыкальную передачу или очередной латиноамериканский сериал. Где-то неподалёку раздавались приглушённые звуки поп-музыки – вероятно, в кафе неподалёку всё ещё веселились посетители.

Жаркий воздух, который всё ещё держался, смешивался с лёгкой влагой от политых садов и дорожек. Запах свежей тёплой земли и цветов слегка охладил раскалённую атмосферу, создавая ощущение лета, которое никак не могло уступить ночной прохладе.

Я быстрым шагом направлялся к метрополитену, размышляя о том, что во всем этом мне предстоит разбираться самостоятельно. Обращаться за помощью к безумным ученым или органам следствия было неразумно – я и сам считал происходящее безумием. Если начну кому-то об этом говорить, меня посчитают сумасшедшим. Внезапно из-за ствола дерева вышла темная фигура и остановилась напротив меня. Я замер, недоуменно прищурив глаза. Несмотря на то что при свете фонаря все цвета казались одинаковыми, я легко понял, что это чернокожий. Приглядевшись, узнал его – того негра, который пытался сбить меня на «Волге». Он молча вытащил кинжал, который был короче сабли, но все же достаточно длинным, чтобы пронзить меня насквозь. Непонятно, как этот тип сумел меня выследить.