Но не только искала она кого-нибудь в игре, чтобы сказать «привет, как дела». Она искала Его. В игре искала присутствие его – очень приятного собеседника. Мужчину. Не парня молодого, а мужчину с опытом и знанием жизни.

Как она узнала это? Общение с ним приносило чувство какого-то слияния, единства. Он спрашивал о ее стране, религии, политике и знал тоже очень много. Казалось, нет такой темы у них, где она или он растеряется и зависнет, ища слова. Они разговаривали в чате обо всем. Другие игроки уже покидали игру, и лишь они еще не расставались друг с другом.

Если прерывалась как-то связь или дела заставляли ее или его покинуть такую встречу в сети, то она очень переживала. Она скучала по нему. Казалось, она нашла того, с кем ей хорошо. Пусть пока так вот. Она в игре была из-за него. Ей казалось, что он тоже как-то выделяет ее. Ей так хотелось, чтобы он был только ее собеседник. Обменивались впечатлениями от музыки, фильмов, книг. Он любил читать книги, так же, как и она. Даже в этом они чем-то похожи. Он не говорил свое имя, возраст, местонахождение. Она хотела это знать и боялась. Уже появилось доверие, но она боялась, что если она раскроет детали о себе более подробно, то вдруг чем-то не понравится ему – может, своей назойливостью, и он исчезнет, уйдет из чата игры и из ее жизни. А она уже приняла его в свою жизнь – такого инкогнито, очень интересного собеседника. Понимающего и умного. Такого, которого ей так и не встретилось в ее жизни тут. Не показалось ни разу, ни в одном из кандидатов в мужья от братьев. В них не было ума, в том понятии, который, она знала, должен быть у человека, который ее поймет и примет. А он ее принял. И понял – она хотела так думать. По кругозору, по знаниям, по отзывчивости он становился привлекателен все больше и больше. И Рами писала в чате:

– Я арабка лишь по паспорту – я русская душой. Я больше ваша, чем их.

Этот ее мужчина, пока еще неизвестный, но уже ее, был настолько разносторонне эрудирован, что все темы разговоров по переписке они создавали сами, иногда из одного слова, на которое обратили вдруг внимание. Он был очень тактичен с ней в вопросах религии. Сам он не был очень религиозный христианин – хотя он так о себе и не говорил. Верующий – тоже не совсем. Скорей всего, человек, который уважает религиозные чувства людей и пытается разобраться в истоках веры. Его, конечно, заинтересовала ее страна, ее традиции и религия. Очень осторожно спросил про ее веру. Мусульманка – он это принял мгновенно, не делая акцента, или показательно не стал высказывать свое мнение, лишь спросил:

– Расскажи мне про ислам.

Очень нежно спросил, лишь прикосновением интереса.

Для чего – она не задумывалась, и она стала часто рассказывать ему про религию ее народа, страны. О правилах, обрядах, о Великой книге – Коране. Он внимательно слушал иногда, прося уточнить или объяснить еще раз понятней. Он ведь был русский, для него это было прикосновения к другому миру – ее миру, где она сейчас и всю жизнь. Она приняла раз и навсегда свою религию. Она занималась ее глубоким изучением. Интерес ее к вере был рядом с интересом к истории. Мира вообще и ее страны. Источники разнообразные. В школе не преподавали историю ее страны почему-то. Но она жила в ней, и ей хотелось знать, она всегда докапывалась до истины. До первого слова, до главного слова. Везде, и в религии, истории, медицине. Хотелось и в жизни, но жизнь она знала лишь ту, в которой жила. С давним глотком свободы в России. Она там была лишь дважды потом – на Рождество у подруги в Белоруссии. Это тоже для нее была Россия. Холод, снег, ветер, ничто по сравнению с теплом встречи и приемов друзьями юности. Теперь она вновь мечтала о России. В разговорах с русским мужчиной, на русском языке.