Широко распространенное мнение о захвате пленных для обращения их в рабство не подтверждается историческими документами той эпохи: захват населения скорее рассматривался как способ увеличения собственного податного населения. По старинному крымскому обычаю, людей отпускали сразу, как только они принимали ислам, и таких было большинство [5]. Но и тем немногочисленным пленным, кто не отказывался от своей веры, также даровали волю, хотя и не сразу, а после 5-7-летней «отработки», которая отводилась на принятие решения в пользу перехода в ислам [6]. Историк В. Е. Возгрин, проведя подробное исследование данной темы, убедительно доказал, что рабство в Крыму полностью исчезло еще в XIV веке [7].

Все новообращенные мусульмане предпочитали оставаться на постоянное жительство в Крымском ханстве, так как преодолеть необитаемую «Дикую степь», где хозяйничали ватаги казаков, до границ Польши, Литвы или Московии и не погибнуть было практически невозможно.

Историк Д. И. Яворницкий описывает события, когда воевавший с Крымским ханством атаман запорожских казаков Иван Сирко освободил около семи тысяч христианских вольноотпущенников и предложил им вернуться на родину, но большая часть из них изъявила желание остаться в Крыму. Сирко в гневе приказал их всех умертвить [5].

Очень высокую цену пришлось заплатить Московскому царству за присоединение Казани и Астрахани. Земля Московии обезлюдела – население было полностью выведено с ее территории, экономика оказалась подорвана, а вновь приобретенные земли Казани и Астрахани находились в безраздельном пользовании казаков-ногайцев. Ногайская орда лишь формально признавала вассалитет то московского царя, то Крымской орды, а то и Литвы (Речи Посполитой), а на деле была предоставлена сама себе. Нередки были набеги ногайцев на московские земли совместно с крымскими и другими вольными казаками.

Иван Грозный – «царь Московский, Казанский и Астраханский, усмиритель Новгорода и Пскова, Великий Государь» самой большой по территории страны в Европе, оказался правителем без подданных. Ногайская орда и Сибирское ханство формально признали себя вассалами царя Ивана и в былые годы его могущества дали ему присягу (шерть) на верность. Но, поступая на службу, ногайцы рассчитывали, что и царь будет выполнять свою часть обязательств, щедро оплачивая их ратный труд по охране московских рубежей. Не получая должной награды, казаки Ногайской орды были вынуждены кормить себя сами, поэтому занялись грабежами и разбоями в окрестных землях. Но в Московии поживиться было уже нечем, и ногайцы с каждым годом стали все дальше смещать свои ставки на запад, ближе к богатым территориям Речи Посполитой (крупнейшего европейского государства того времени площадью около 1 млн км^>2, с населением более 7,5 млн человек). Надо полагать, именно в эти благодатные земли бывшего великого княжества Русского и Литовского, где немалая часть жителей исповедовала православие и говорила на русском языке, безвозвратно ушло оставшееся после крымского набега немногочисленное население Московского царства. Этим объясняется стремительный рост численности населения Речи Посполитой на рубеже XVI—XVII веков и массовое освоение полупустых до той поры территорий современных центральной и западной Украины и Белоруссии.

Ярким примером этого исхода могут служить действия бывшего главнокомандующего армией Ивана Грозного – князя Курбского, который не только ушел сам, но и увел со своих бывших удельных земель всех людей: не только воинов, но и крестьян. И позже, успешно воюя с царем Иваном, он разорял многие царские земли и уводил людей, поселяя их в своих обширнейших литовских имениях.