– Оставь его! – крикнул Гаральд. – Нет времени с ним возиться!

Гаральд взял за узду Ромину, и, подав ей знак следовать за ним, пришпорил лошадь, возвращаясь обратно к лесу. Но из замка их заметили, и не успели они достичь опушки леса, как кованные ворота распахнулись, и трое всадников, поднимая копытами клубы пыли, устремляясь вслед за Гаральдом и Жаком.

– Придется нам принимать бой! – воскликнул Жульен, встретив Гаральда и Жака на опушке леса, он поднял лук и погрозил им в сторону скачущих к ним рыцарей.

– Это нам сейчас ни к чему, – ответил Гаральд, – за мной! Скорее наверх! Укроемся там, за скалой! Если рыцари и найдут вход в ущелье, то войти туда им будет непросто, в проход может протиснуться только один воин, и он тут же наткнется на наши мечи.

Они укрылись в ущелье, Гаральд прижался к скале слева у входа, обнажив меч, Жак стал по другую сторону, направив на вход копье, а Жульен подготовил лук, нацеливая его на того, кто первым войдет в ущелье. Первый же, кто попытается прорваться за скалу, будет сражен, естественное, природное укрепление позволяло выдержать не только атаку трех рыцарей, но и длительную осаду целого войска.

Рыцари подошли к скале, но входа в ущелье, который Гаральд предусмотрительно замаскировал ветвями деревьев, не заметили. Из-за скалы доносились их приглушенные голоса.

– Куда они подевались? – произнес первый голос. – Ведь не провалились же они в преисподнюю?

– Они, видимо, пошли влево по склону, больше им деваться некуда, справа обрыв, – ответил второй голос.

Третий голос возразил:

– Но следов нигде нет! Они кончаются здесь, у этой скалы.

– Какие могут быть следы? – отозвался первый голос. – Дальше только одни камни. Не будем терять времени, мы скоро догоним их!

Раздался топот копыт по камням, постепенно отдаляясь.

– Уехали, – сказал Гаральд, – я выйду посмотрю, а вы пока оставайтесь на месте.

Он вышел из укрытия и, убедившись, что рыцари действительно уехали по ложному следу, подал знак остальным выходить.

– Теперь идите за мной, осторожно, след в след, лошадей ведите за повод, одно неосторожное движение – и можно сорваться вниз.

Десять лет прошло с той поры как в Вифлееме, в доме Давида, родился Иисус, названный Вараввой. После того, как сын Ирода Великого, Архелай, этнарх Иудеи, был отстранен от власти, а Иудея передана под непосредственное управление Римской империи, кесарь Август Октавиан издал указ о переписи населения. Согласно этого указа, каждый житель подчиненных Риму земель должен прибыть для переписи в те места, откуда был родом.

Сырой, холодный ветер дул с севера, солнце уже упало за горизонт, и последние лучи его золотили холодным цветом разорванные облака, звезды проступили на темнеющем небе, одна из них, особенно яркая светила там, куда шли они – Иосиф и жена его Мириам, которая вскоре должна была родить.

Шли они из далекого галилейского селения Назарет в Вифлеем, туда, где много лет назад родился Иосиф. В небольшом городке, собравшим множество людей что пришли сюда для переписи населения по указу римского кесаря, не нашлось приюта для немолодого плотника и его супруги. Они стояли в растерянности на окраине Вифлеема, не зная что делать. Ночь была холодна, а Мириам вот-вот должна была разрешиться от бремени. Она очень страдала, устав от долгого перехода.

Недалеко от них, в степи, сбилась в кучу отара овец, пламя костра металось по ветру, и какие-то люди сидели вокруг него.

– Идем, – сказал Иосиф супруге, – идем к людям, может быть, они приютят нас.

– Приветствуем вас, добрые люди, – сказал Иосиф, подойдя к костру.