– Как красиво! – прошептала Айрис.

Река была медленной и тёмной. На другом берегу виднелись ровные ряды деревьев, а за ними зеленели то ли поля, то ли просто луга. Зелень была уже желтоватой, но всё равно: река словно была границей между двумя мирами – ярким, залитым солнечным светом зелено-золотистым миром того берега и тёмным и скрытным этого.

Айрис начала спускаться вниз, к деревянному причалу, и только тогда заметила рядом с ним низкий, приземистый эллинг. Его крыша поросла рыжим и зелёным мхом, так что сверху он был почти незаметен. Это маленькое строение казалось старше всего, что Айрис видела в Эбберли. Оно вполне могло стоять здесь с тюдоровских времён…

Ни одной лодки не было видно, судя по всему все были заперты в эллинге.

– Какой он старый! – Айрис всё рассматривала эллинг.

– Уж постарше главного дома, точно, – согласился Уилсон. – Вроде даже старше моста, а тот уже давно рухнул. Вон только опора одна осталась, видите?

Уилсон указал вниз по течению реки. Из воды действительно торчало что-то вроде сложенной из бурых камней колонны. На её верхушке рос низкий куст.

– Опоры ближе к берегу подчистую разобрали, а ту поди достань.

– А зачем разобрали мост?

– Так он сам обрушился. Хотя говорят, что Анна Вентворт приказала ночью выдолбить несколько камней из опоры и заменить на куски глины, а как пошли подводы, он и рухнул. А ещё есть легенда, что леди Вентворт спелась с дьяволом, и он по её приказу взял и мост этот развеял. Напустил туман, а когда туман рассеялся, оказалось, что, кроме столба вон того, ничего и нет.

– Та самая Анна Вентворт, которая начала строить Эбберли?

– Это не скажу… Та самая, что с монастырём враждовала. Его, кстати, видно отсюда. Вон, между деревьев мелькает.

Айрис присмотрелась: деревья на том берегу были высажены в три ряда, кроны были густыми, но если смотреть ниже, меж стволов, действительно виднелось что-то вроде маленьких светло-серых колонн прямо посреди поля.

– Это тот самый монастырь, который возле Стоктона? Святого Ботольфа? – удивилась Айрис. – Мы, получается, прямо напротив него?

– Да, прямо напротив. Я же говорил, что крюк из-за моста приходится делать. А по прямой – рукой подать.

– Получается, когда был мост, можно было из Стоктона быстро перебраться на эту сторону… А почему его не восстановят?

– А куда по нему ездить? Тогда-то на нашей стороне уголь добывали и медь вроде, а сейчас там только Ковенхэмский лес, а дальше болота. На них раньше скрывались беглые преступники и контрабандисты. Как в книгах.

Айрис смотрела на причал, на свинцово-тёмную воду, на берега, заросшие густым тростником.

– Думаете, она пришла сюда, взяла лодку и… И что?

Уилсон снял кепку и начал мять её в руках.

– Никто не знает. Она каждый фут реки знала, с чего бы ей перевернуться? Если бы даже упала за борт, то выплыла бы. Здесь река не очень быстрая, а плавала она хорошо. – Уилсон вздохнул. – Разве что сама выбросилась. Но я представить не могу, чтобы леди Клем вот так… Я вот что думаю. Она могла на тот берег переплыть. Если вон туда по течению держать, там удобное такое местечко есть, чтобы причалить.

– И что дальше?

– А дальше до Стоктона совсем близко. Меньше часа пешком. Села на поезд и уехала. Вот только зачем? Но она особенная была, леди Клементина… Что там в голове у неё творилось, кто знает. Иногда идёшь по двору, а она в библиотеке или в кабинете у себя ходит, как будто разговаривает с кем-то. А никого нет. Аж жутко было. Это она, видно, книжки так писала. Она как будто бы…

– А вы полиции про это говорили? – прервала Уилсона Айрис.

– Про Стоктон-то? А то они сами не знают! Местные же. Ходили по городу, на станции тоже, фотографию показывали. Кондукторов в поезде опросили. Но она, может, и не в Стоктон отправилась. Вон там ещё деревня есть в паре миль, а за ней ещё одна.