– Думаю, на это есть причины…

По правде, этот факт действительно сильно удивил пана Казимира, но он, как всегда, проявил сдержанность.

– Правильно думаете… Мы с вами, пан майор, старые комбатанты…

– Осмелюсь заметить, пан полковник никогда мне такого не говорил, а это значит…

– Да, да, да! – перебил Янушевский. – Обстановка резко сменилась. Больше, она значительно ухудшилась, и теперь у вас будет еще и другое задание. Пожалуй, более важное. На кресах нужно развернуть агентурную сеть. Причем тайно. Там, в случае войны, могут произойти любые неожиданности… Впрочем, вы все это знаете не хуже меня.

– А как с объектом?

– Там будет ваша главная база.

– Понятно… Значит, надо менять прикрытие?

– Некогда. Как были «литератором», так и останетесь.

– Ну если так, – усмехается пан Казимир, – то мне тогда придется поухаживать за пани Яновской. Это как раз и разъяснит все всем и сразу…

– Да хоть влюбляйтесь! – Янушевский нервно рассмеялся.

– Так, пошутили… – Пан Казимир помолчал. – Кто вместо Гжельского?

– Поручник Вукс. Он и инженер Брониславский ждут нас тут в библиотеке. Я решил, что нам удобнее обсудить все вместе.

– Как, и Брониславский здесь?

Майор прекрасно знал, что инженер днюет и ночует на объекте, и его появление в Варшаве сразу насторожило пана Казимира. Полковник Янушевский понял его и поспешил успокоить:

– Нет, нет, ничего такого. Брониславский просто контролирует изготовление деталей у «Герляха» и «Лильпопа». Пойдемте, я вас познакомлю…

Инженер Брониславский оказался высоким худощавым мужчиной с несколько удлиненным лицом. Возраст его на глаз пан Казимир определить затруднялся. Зато поручик Вукс выглядел именно так, как представил его себе майор. Стройный широкоплечий молодой офицер в щегольском мундире. Но чуть жестковатые волевые черты и взгляд, исподволь брошенный на майора, кое-что обещали.

После обоюдного представления майор первым делом сказал Брониславкому:

– Пан инженер, признаться, я просто горю желанием наконец-то посмотреть на эти «живые торпеды». Это вы их придумали?

– Нет, – Брониславский покачал головой. – Я сам столкнулся с ними уже в готовом виде.

– Пан инженер видел управляемые торпеды?

Брониславский внимательно посмотрел на пана Казимира и обстоятельно пояснил:

– Я не мог их видеть… Они взорвались 1 ноября 1918 года в австрийской гавани Пола. Я был младшим офицером на линкоре «Вирибус Унитис». В тот день итальянцы подорвали его такими торпедами…

Пан Казимир проснулся от удивительной тишины. Он оторвал голову от подушки и увидел мягкий стул с плетеной кожаной спинкой, на которую кто-то накинул отутюженный майорский мундир. Вчера вечером, когда пан Казимир по прибытии на объект устраивался с ночлегом, мундира на стуле не было. Майор с хрустом потянулся, рывком поднялся с кровати и отправился в ванную.

Покончив с туалетом, пан Казимир не спеша оделся и подошел к овальному зеркалу, вделанному в желтый полированный шкаф. Из зеркала на него глянул строгий офицер, затянутый в ставший чуть тесноватым мундир. Майор принялся внимательно себя рассматривать, но от этого занятия его отвлек осторожный стук в дверь. Решив, что это утренний кофе, не отрываясь от зеркала, пан Казимир сказал:

– Да, да!

Дверь открылась, и, к своему удивлению, пан Казимир увидал инженера Брониславского.

– Прошу меня извинить, я подумал…

Брониславский замялся, но пан Казимир уже догадался в чем дело и добродушно заметил:

– Не обращайте внимания. Не такая уж я кокетка. Просто мундир стал тесен, а выглядеть пугалом желания еще нет.

Больше всего Брониславский, заявившись в такую рань, боялся показаться бестактным, но встретив столь дружеский прием, уже без всяких церемоний предложил: