Они думали, придется стоять так полчаса, если не больше, но полицейский вернулся быстро, сказал так же угрюмо:

– Идите тихо, не разговаривайте, поднимайтесь на второй этаж.

Янг пошел впереди, Тонья за ним, полицай топал тяжелыми ботинками следом, когда все поднялись в широком коридоре у большой двери, скомандовал:

– Стоять! Ты заходи, а она пусть сидит.

Командор взглянул на Тонью, та чуть кивнула, села на стул, думал, что полицейский войдет тоже, но тот устроился на соседнем стуле, поставил свою палку между ног.

– Чего ждешь? Иди!

Комната была большой, и стол такой же, даже огромный, а человек за ним сидел некрупных размеров, сразу бросилась в глаза его совсем лысая, гладкая, и чуть блестящая, голова. Лицо тоже небольшое, немного узковатое, зато нос… Нос был розоватой картошкой! Чуть припухший, с явными признаками насморка.

Серый, мышинного цвета мундир с красными погонами на плечах, был туго перетянут широким, коричневым ремнем, на нем, на животе заметного размера, имелась ярко-желтая кобура, непропорционально большая.

И Янг немного удивленно подумал: «тут даже сохранилось огнестрельное оружие, но не для всех, рядовые полицаи ходят с палками».

– Добрый день, – начал было командор и шагнул вперед, но серый за столом сразу закричал:

– Стоять! Не подходить! – и громко, даже пронзительно, чихнул.

«Еще не хватало от тебя заразиться», подумал Янг и поспешно опустился на стул возле двери. А серо-лысый продолжал криком:

– Кто такой? Документы есть? Предъявь! – выкатил глаза, собирался чихнуть, схватился пальцами за нос, и воздержался.

Никаких документов у Янга, конечно, не было, и хотел уже назвать любую, первую попавшуюся фамилию и рассказать байку про то, как с женой – Тоньей – бежали в порт, когда прорвало дамбу. Но полицейского интересовало совсем другое.

– Ты точно пилот вертолета, или врешь? Признавайся, виселица по тебе соскучилась. Видел я таких брехунов, пять штук, или даже шесть, не помню точно, пытались мне очки втереть, да не вышло.

Ответил ему спокойно, знал с такими крикунами надо разговаривать негромко, тогда и они заткнутся.

– Вертушка ваша мне хорошо знакома, летал на такой много. Если горючка имеется, могу хоть сейчас показать.

Лысый только того и ждал – мигом выскочил из-за стола, оказался невысоким с немного коротковатыми ногами.

– Горючки полно, я тебя сейчас сразу проверю на вшивость. Поглядим, как с вертушкой управишься. Все-таки мне кажется, придется тебе поцеловаться с той виселицей, видел, стоит на площади?

Янг чуть усмехнулся – все вертолеты, и этот тоже, знал как свои пять пальцев.

– Не пугайте меня, я пилот первого класса, с радостью полечу на той прекрасной машине…

– Поглядим, поглядим, – перебил лысый громко и от напряжения голоса громко чихнул, снова выкатил глаза, но второго чиха не получилось: – Пошли на проверку!

Командор сразу, скорее вышел из комнаты, Тонья привстала было – качнул головой и она села, лысый на нее даже не взглянул, но у самой двери вдруг обернулся.

– Ты сиди тут и ни с места! Может, вместе с ним на площадь пойдешь! Рядом будете болтаться на петельках!

«Очень смешно, – подумал Янг, – заткнуть бы тебе пасть», но промолчал, зачем дразнить гусей, сказал Тонье негромко:

– Подожди меня здесь, я недолго.

4

В кабине вертолета тщательно проверил все, приборы показали машина в порядке и горючки полные баки. Полицай, который ходил с ним, осторожно уселся рядом. Лысый начальник и еще несколько полицейских – все с любимым оружием, длинными дубинами-палками, стояли недалеко, смотрели во все глаза, ждали, что будет. Янг включил двигатель, прислушался, работал нормально, тронул ручку, и вертушка медленно и плавно поднялась, сделал круг и поднялся еще выше. Полицай рядом вдруг жалобно застонал: