Соседи, как всегда, были на месте. Они обычно всё лето проводили безвылазно в своём загородном доме, доставшемуся им от кого-то из их родителей. Иногда к ним приезжали их дети с маленькими внуками, но сегодня они оказались одни.

– Михалыч, – крикнул я через забор, подойдя вплотную к ограде, – ты дома?

– О, Николай приехал, – услышал я знакомый голос. – Дома, где ж мне ещё быть.

– Ты курицу мне не продашь?

– Для хорошего человека ничего не жалко, – ответила его жена, которую звали Светланой. – Привет, Николай.

– Привет, соседка. А ты всё хорошеешь.

– Ещё бы помолодеть лет этак на двадцать, было бы совсем неплохо. Сейчас я тебе курицу принесу.

– Мне самую старую, какая есть.

– Зачем она тебе?

– Мне бульон нужен.

– Поняла. Тебе обезглавить её и ощипать, как всегда?

– Ни в коем случае. Мне она в этот раз живая нужна.

– Ладно, как скажешь. Хозяин – барин.

– Только ты мне её в какое-нибудь лукошко или корзинку посади. Я за неё отдельно заплачу.

На это Светлана ничего не сказала, лишь хмыкнула, подняв в удивлении левую бровь. Типа у богатых свои причуды. Ну, не говорить же ей, что мне курица не для супа, а для эксперимента нужна. Тогда она меня совсем за ненормального считать будет.

На моём участке росли только несколько небольших деревьев. Никаких сельскохозяйственных животных или овощных культур я не разводил. Я любил приехать сюда и, вдали от городской суеты, писать. Но в этот раз мне не придётся заниматься своим любимым делом. Меня ждало нечто гораздо большее – осуществление своей давней мечты. И она была сейчас напрямую связана со старой курицей, которая в данный момент сидела в корзинке и глядела на меня, часто-часто моргая. Своим крохотным птичьим мозгом она понимала, что её недолгий жизненный путь очень скоро закончится.

Мне не терпелось проверить свои догадки, поэтому я поставил корзинку на пол в холле напротив дивана, на который и уселся. А дальше я стал произносить вслух те слова, которые были напечатаны на листке бумаги. При этом я внимательно прислушивался к своим ощущениям. Потому что интуитивно догадывался, что определённые слова должны будут вызвать некий отклик внутри меня.

Из списка в триста слов только на девяти из них у меня что-то ёкнуло внутри. Причём очень слабо и если бы я не сконцентрировался на своих внутренних ощущениях, то вообще не обратил бы на них никакого внимания. Самое интересное, что курица среагировала только на три из них. Или мне это показалось?

Ладно. Я пометил эти слова карандашом, так как они располагались в разных частях списка. Особенно выделил те, на которые среагировала курица. Поражало то, что эти слова к итальянскому языку никакого отношения не имели. Нейросеть их вытащила из другого языка, очень похожего на хинди.

Теперь наступал главный момент всей этой истории. И даже курица это поняла, перестав моргать и внимательно уставившись на меня. Я тоже не моргал, так как боялся проморгать наступление финальной развязки.

Сначала я хотел ввести курицу в состояние транса (кататоническое состояние), чтобы она какое-то время не двигалась, но потом передумал. Во-первых, я должен был следить за её реакцией и своевременно на неё реагировать. А во-вторых, для того, чтобы курица не двигалась, необходимо было провести некоторые дополнительные манипуляции. Прежде всего следовало положить курицу и прижать её голову к полу. После чего провести прямо перед её клювом прямую вертикальную линию белой краской или мелом. И этого было достаточно. Курица замрёт на несколько минут. Только вот рисовать линию мне было нечем, так как ни мела, ни краски у меня под рукой не было. К тому же эту белую линию потом пришлось бы смывать или водой, или ацетоном. Так что я решил ничего не усложнять и положиться на обычный способ.