А вот другой друг, Ромиро, был пришельцем, случайно попавшим к кыпчакам из цыганского табора.

Это была яркая романтическая история, о которой помнили все селяне от мала до велика. А дело было так. Дороги судьбы завели цыганский табор в алтайскую глухомань к кыпчакам, которые впервые столкнулись с этим диковинным кочевым народом. Аржан, будучи тогда вождем племени, благосклонно разрешил цыганам раскинуть свой табор на живописном лугу возле села. И вскоре вековую тишину гор и лесов разбудили искрометные песни и пляски цыган, собиравшие по вечерам массы селян.

Особенно очаровало всех пение под гитару молодого цыгана в ситцевой красной рубахе, синих широких шароварах и модных сафьяновых сапогах. Он пел протяжные с надрывом в голосе цыганские песни и старинные русские романсы. Звали его Ромиро.

Своим пением цыган очаровал многих кыпчакских девушек и среди них русокосую Машу, дочь местного лекаря Тудоша и его русской жены Варвары. А когда цыган запевал свою коронную «Очи черные» и пламенным взором глядел на синеокую Машу, ей казалось, что эта песня для нее. Молодые люди полюбили друг друга, но скрывали свои чувства от окружающих. Когда же табор ранним утром покинул земли кыпчаков, цыган увез с собой и свою возлюбленную Машу.

Когда это обнаружилось, в селе поднялся переполох. Тудош, отец беглянки, схватил карабин и, оседлав коня, собрался было догонять табор и отбить свою дочь, его остановил Аржан.

– Не горячись, Тудош, – сказал он ему. – Задета честь не только твоей семьи, а всего нашего племени. Я пошлю своих молодцов, и они доставят твою дочь вместе с этим цыганом.

И Аржан выслал вдогонку свою малую конную дружину из десяти самых крепких и вооруженных молодцов. Через день Машу и связанного цыгана доставили в село, где они предстали перед судом старейшин. Оглядев грозным взглядом связанного цыгана, Аржан сказал:

– Ты нарушил наши законы, цыган, у нас невест не похищают, а дают выкуп и остаются жить здесь, среди нашего племени. За твой бесчестный поступок я прикажу тебя бить плетьми при всем народе и с позором выгнать с нашей земли, – Аржан перевел свой взгляд с побелевшего лица цыгана на лица старцев – членов совета, которые в знак согласия склонили единогласно свои головы. Затем посмотрел на плачущую Машу и растерянные лица ее уважаемых родителей и, смягчившись, сказал цыгану:

– Если ты действительно любишь ее, готов взять ее в жены и остаться у нас навсегда – мы готовы простить тебя. Что ты скажешь на это, цыган?

– Клянусь, я люблю ее больше жизни и ради нее готов на все, – воскликнул цыган с видом человека, которому подарили жизнь.

– Хорошо! – сказал Аржан. – Развяжите его – он свободен.

Все были довольны мудрым решением Аржана. А через неделю молодые сыграли веселую и необычную свадьбу, на которой почетным гостем был сам глава племени Аржан.

И молодые стали жить в мире и согласии в просторном доме лекаря Тудоша. Цыган Ромиро прижился среди кыпчаков и нашел себе достойную работу. Он пошел в ученики к старому кузнецу Тагу, а вскоре освоил кузнечное дело и сам стал заправским кузнецом. Своим веселым нравом, добротой и музыкальностью он заслужил уважение всего племени. Его приглашали на все свадьбы и празднества в селе. Бывал в гостях он и у Аржана, любившего послушать цыганское пение. Здесь Ромиро и познакомился с Бронтоем, ставшим его лучшим другом.

Таковы были лучшие друзья Бронтоя, с которыми он пожелал встретиться в это злополучное утро. В ожидании прихода друзей Бронтой решил собрать на стол, расставил на старинном дубовом столе домашние соленья, вяленое оленье мясо и прочую снедь, которая осталась в доме. Достал из погреба двухлитровую бутыль араки, настоянной на кедровых орешках.