– Я ей не симпатизирую. Вы должны понять: пациентка с высоким давлением – это всегда большой риск. Настоящий врач должен нести ответственность за своих пациентов.

– А, теперь понятно, – Регина улыбнулась.

Родильная палата была переполнена. Слышались крики рожениц. Через некоторое время туда привезли Орли. К ней подошёл доктор Поль и спросил:

– Вы хотели сделать эпидуральную анестезию?

– Да, – подтвердила она.

– Хорошо, не могли бы вы привстать.

Орли села.

– Так. Теперь обратите внимание, – обратился он к Регине, – эпидуральная игла вводится между позвонками, через неё входит тонкий катетер, затем игла извлекается, а через катетер вводится обезболивающий препарат.

– Ясно, – сказала Регина. Она кокетливо погладила его руку и добавила: – Доктор, у вас такие нежные руки, вы так профессионально работаете…

Поль убрал руку и строгим тоном сказал:

– Сосредоточьтесь на пациентке.

Через полчаса у Орли начались схватки. Роды прошли хорошо, она родила мальчика. Ёе муж Ёсеф принёс большой букет цветов и попросил передать доктору.

Избавившись от назойливого интерна, Поль решил сделать небольшой перерыв. Он ушёл в комнату персонала, налил в пластиковый стакан кофе, сделал глоток и растянулся на диване.

– Полчаса, – пробормотал он, – это именно то, что мне сейчас нужно.

И закрыл глаза.

– Я могу присоединиться к вам? – спросил чей-то голос.

Доктор Поль открыл глаза. Напротив него сидел немолодой мужчина, одетый в строгий элегантный костюм. В руках он держал блюдце, на котором стояла зеркальная чашка. В ней отражалась вся комната.

– Извините, – сказал Поль, – но у нас в больнице запрещено пить из стеклянной посуды.

– Ах да, извините, – незнакомец небрежно опрокинул в карман своего пиджака чашку с блюдцем. Послышался звонкий «дзинь».

– Какой странный человек, – подумал Поль. Доктор потёр глаза, предполагая, что ему померещилось. Но нет, незнакомец всё еще сидел рядом с ним.

– Вы что-то хотели? – в замешательстве спросил Поль.

Незнакомец встал, поклонился и тоном рекламного агента произнёс:

– Вы заботитесь о других. Вы чувствуете то, что другим не дано. Вы всегда там, где жизнь человека висит на тонкой нити судьбы.

– Что? – переспросил Поль. – Вы это о чём?

Незнакомец, не отвечая на его вопрос, продолжал:

– Значит, вы нам подходите.

Он взмахнул рукой. Комната растворилась, оставив за собой туман. Доктор закрыл глаза. Тысячи невидимых игл впились в его виски; неописуемая боль охватила его. Он захотел закричать… Вдруг боль отступила, за ней пришёл голос, говоривший:

– …И я видел, что агнец снял первую из семи печатей, и я услышал одно из четырёх животных, говорящее как бы громовым голосом: иди и смотри. Я взглянул, и вот, конь белый, и на нём всадник, имеющий лук, и дан был ему венец, и вышел он как победоносный, и чтобы победить. (Откровение, 6:1—2). Отныне имя тебе Мор.

Небо нависло над крышами лондонских домов пеленой жёлто-серых туч. Тишина в сером платье прошлась по старому городу, поглощая всё вокруг. Тут господствует Мор, держась за руку со Смертью. Трепещите, смертные, ваш час пробил. Вдалеке зазвонил колокол, призывая искателей смерти, дабы они пришли и осмотрели труп.

Невежественные старухи в грязных лохмотьях, не имея ни малейшего понятия о медицине, за звон монет вносили свои выводы в официальные записи, искажающие причину смерти. Это происходило потому, что дома жертв чёрной смерти должны были быть закрыты на сорокадневный карантин.

Двери почти всех домов города были отмечены знаком смерти. Красный крест, подобно шкатулке Пандоры, скрывал ужас происходящего. Гниющие трупы вместе с их живыми родственниками запирали в доме со словами: «Господи, помилуй нас».