Исад улыбнулся и проговорил:

– Я все время говорю моей жене Берии, что мирная жизнь расслабляет. И вот тому доказательство!

– Ваш новый тюрбан?

– Конечно. Что вы о нем думаете?

Тюрбан был ярко-красный и местами желтый. Вероятно, столь необычный его цвет объяснялся желанием Исада хоть как-то вознаградить свою многострадальную жену.

– А Берии он нравится?

Паша поднял лохматые брови, и его глаза блеснули.

– Она сказала, что это отвратительно. Сказала, что само солнце спрячется в пустыни, чтобы не ослепнуть. Она запретила мне появляться в нем во дворце султана. – Исад подмигнул и добавил: – Мои враги знают, что у меня есть тюрбаны и получше…

Мари невольно улыбнулась. Она прекрасно понимала, что грубоватые манеры Исада вводили в заблуждение многих его противников, которые считали, что его положение в армии было основано лишь на физических данных. Но им еще предстояло узнать, что пестрая и вызывающая одежда паши – всего лишь прикрытие. На самом же деле он был одним из умнейших сановников империи.

– Прошло много времени после твоего последнего визита к нам. Ты избегала нас? – Исад вдруг стал серьезным. – Знаю, ты просила меня не казнить ту смутьянку, но у меня не было выбора. Она участ вовала в греческом заговоре. Они готовили убийство султана.

– Знаю, – кивнула Мари. Да, она все прекрасно знала.

Однажды Лидия попала в ту же группу мятежников, что и Мари. Но прошло несколько месяцев, и Лидия, теряя терпение, стала искать более радикальных противников султана. Мари по-прежнему огорчалась из-за гибели греческой женщины, но уже больше не сердилась на Исада. Ведь он делал то, что считал своим долгом. Однако она вздрагивала при воспоминании о распухшем лице Лидии, висевшей на городской стене как преду преждение всем, кто боролся за свободную Грецию. Но это ужасное зрелище вызвало у Мари противоположную реакцию; теперь она уже не могла довольствоваться посещением тайных собраний и составлением планов, которые никогда не осуществлялись.

А между тем Оттоманская империя разваливалась. Конечно, Исад отрицал это, – но Мари видела тревогу в его глазах, когда он возвращался с собраний Совета. Было ясно, что турки теряли власть, однако они упорно держались за свои дальние территории – такие, как Греция.

Мари же делала свое дело, передавая англичанам планы турецких укреплений. Делала ли она эти чертежи по собственной воле или по принуждению англичан – не имело значения. Ведь Мари исполняла желание матери, мечтавшей сделать свой народ свободным.

Что же касается Исада… Ох, не следовало ей сегодня приходить сюда. Ведь она уже не маленькая девочка, когда-то прятавшаяся под боком у Исада. К тому же сейчас он ничем не мог бы ей помочь…

Тут Исад вдруг обнял ее за плечи и повел под затейливо украшенную арку перед главным холлом дома.

– А теперь признавайся, дорогая.

– Признаваться? – пробормотала Мари. – Но в чем?

– Мои люди видели тебя с английским офицером. Кто он?

Ноги Мари тотчас отяжелели. О Боже, Исаду, должно быть, рассказали о поцелуе…

Проклятый майор Прествуд! Это он во всем виноват! И конечно же, ей не следовало приходить сюда сего дня.

Исад подвел ее к одной из низких скамеек у самой стены.

– Дорогая, может, нам сесть?

Мари со вздохом опустилась на скамью и невольно сжала кулаки.

Исад пристально посмотрел на нее и проговорил:

– Назови хотя бы его имя.

Что ж, такой информацией она могла поделиться. Ашилла уже кое-что разузнала об этом человеке.

– Этот офицер – майор Беннет Прествуд из Девяносто пятого стрелкового полка. Он кузен британского посла.

– Недавно в Константинополе?

Мари кивнула. Без сомнения, Исад уже и так знал все эти детали.