– А где Вы видели его в последний раз, достопочтенный сэр? – всё тем же странным тоном продолжил мистер Грюджиус.

В Клойстергэме, конечно.

– А когда Вы видели его в последний раз, достопочтенный сэр?

Этим утром.

– Вот как! – вполголоса воскликнул мистер Грюджиус. – А не сказал ли он Вам, что собирается куда-либо поехать?

– Куда поехать?

– Всё равно куда.

– Нет.

– Очень странно, – сказал мистер Грюджиус, делая младшему канонику знак подойти ближе и тоже посмотреть в окно. – Потому что сейчас он здесь. И он не выглядит совершенно оправившимся.

Младший каноник отодвинул занавеску и, действительно, увидел в открытом окне подъезда напротив Джаспера, перевесившегося через подоконник и, вывернув голову, что-то усиленно разглядывающего в дальнем от него углу двора. Мистера Криспаркла неприятно поразило выражение откровенной злобы, которое он заметил на лице хормейстера.123

– Да, Вы правы! – удивлённо воскликнул младший каноник. – Как это странно!

– Именно, – согласился мистер Грюджиус и, наклонившись ближе к лицу младшего каноника, прошептал:

– Как Вы думаете, что делает тут наш приятель из провинции?

Клятвенная запись в дневнике Джаспера огнём вспыхнула в памяти мистера Криспаркла, и он, ахнув, прошептал в ответ:

– Следит за Невилом?!

– Без сомнения, – ответствовал мистер Грюджиус, снова выпрямляясь.

– Но ведь это не только отвратительно само по себе, но может ещё и разрушить жизнь кому-то другому! – с жаром сказал младший каноник. – Слежка будет напоминать Невилу, что он всё ещё находится под подозрением! Бедный юноша и так боится выходить на улицу, а теперь ещё и это!124

– Вот-вот, – раздумчиво сказал мистер Грюджиус. – Скажите, это не он ждёт Вас там, у дальнего подъезда?

– Без сомнения, он.

– Тогда я благодарю Вас за визит и прошу незамедлительно забрать Невила и увести его со двора так, чтобы он ни в коем случае не заметил этого нашего приятеля из провинции. А я останусь и ещё понаблюдаю. Что-то мне кажется, что не только Невила было бы полезно постоянно держать под наблюдением…

Мистер Криспаркл многозначительно кивнул старому юристу, попрощался и поспешил к Невилу. Выйдя со двора, они направились сначала поужинать, а затем Невил проводил младшего каноника до станции железной дороги, откуда тот отбыл домой. Оставшись один, Невил долго бродил по городу, сворачивал в случайные переулки, много раз переходил мосты и подолгу сидел на скамейках в пустынных уже парках. Наконец, когда на город опустился спасительный сумрак, он рискнул отправиться назад в Степл-Инн.

Там его поджидал сюрприз: возле входной двери в квартиру его ожидал незнакомец. Молодой человек лет тридцати на вид сидел на подоконнике (из-за жары все окна в подъезде были открыты), причём сидел боком, опершись спиной на раму окна и болтая одной ногой в воздухе, отчего создавалось странное впечатление, что он поднялся сюда не по лестнице, а вскарабкался по внешней стене на манер циркового акробата.

Незнакомец доброжелательно и с улыбкой следил, как Невил поднимается по скрипучим ступенькам, но заговорил с ним не прежде, чем юноша достал из кармана ключи от квартиры. Тогда незнакомец ловко спрыгнул с подоконника на пол и с лёгким поклоном сказал Невилу:

– Прошу извинить! Горох!125

Невил удивлённо обернулся.

– Горох, – повторил незнакомец. – Душистый горошек. Цветы. Следующее окно рядом с Вашим.

– Ах, точно! – воскликнул Невил. – И ещё резеда и эти… как их…

– Левкои, – подсказал незнакомец. – Они самые.

– Так Вы мой сосед? Входите, прошу Вас.

– Спасибо.

Войдя, Невил зажёг пару свечей и смог рассмотреть своего ночного визитёра подробнее. Это был крепкий и плечистый молодой человек с приятным открытым лицом, весьма загоревшим; глаза его были голубыми, курчавые волосы – каштановыми, а улыбка – широкой и добродушной.