Раг попытался сглотнуть, когда сообразил, что капитана словно бы тащит в след за Моэрой, которая небольшими шагами двигалась вдоль корабля, от носовой части к корме. Шаг ведьмы, и капитана, покручивая, протаскивает на расстояние её шага. И снова, и снова. А руки её всё двигались: по-паучьи перебирали пальцы левой, правая – рисовала невидимые петли. То ли шила, то ли рисовала.

Раг и сам не понял, как покинул своё укрытие, почти ползком на животе. Подобрался к носу «Злыдни», чтобы видеть, что там творится. Борт оказался над его головой, и ему, конечно, не было видно с такого расстояния, что происходит с дырами. Раг всё сильнее высовывался из-за корабля, как зачарованный, глядя за жутковатыми, неживыми перемещениями капитана, словно привязанного к Моэре невидимой верёвкой. Анима-корабль не был таким уже длинным, поэтому, когда ведьма внезапно остановилась, парень не успел нырнуть в прикрытие носовой части.

Ведьма с заметным усилием сделала последние движения, а потом – словно что-то отрезала. Уронила руки вдоль тела и слегка пошатнулась. Капитан в этот момент рухнул навзничь, бревно бревном. Раг ахнул, дёрнулся вперёд, и Моэра тут же вскинула на него глаза. Парень чуть не заскулил, проклиная Кривую-Лихую, дёрнувшую его пойти подсматривать. Потому что глаза у Моэры были не голубыми, не синими и не карими. Тьма в них клубилась и одновременно – серебро. Не смешиваясь и оставаясь текучими и, казалось, готовыми вот-вот перелиться через края век и потечь по впалым щекам.

Ведьма пару секунд, не мигая, смотрела на оцепеневшего матроса. Потом усмехнулась краешком тонких губ и не торопясь набросила на голову шарф, отчасти скрывший её жуткие глаза. Потом она отступила на пару шагов, запрокидывая голову, словно пытаясь рассмотреть борт «Злыдни». И сказала, обращаясь то ли к Рагу, то ли к беспамятному капитану пиратов:

– То, что связано, то связано. Разрезать просто, да уцелеет ли? Зови своих приятелей, мальчик. Скоро прилив, кораблю надо помочь подняться… Ты слышишь меня, мальчик? А ну бегом за своей шайкой! Моё дело было только заплаты поставить, а не с остальным корытом возиться. Ну?!

И Раг понёсся так, словно ему на пятки наступал весь императорский флот во всеоружии. Как он будет объяснять старпому своё отсутствие, он даже и не думал. Понимал только, что об увиденном – рассказывать нельзя. Ни приятелю-быкоглавцу, ни старпому. И ни кому вообще. Совсем.

А Моэра снова усмехнулась, уже шире, глядя ему в след. Посмотрела на лежащего на гальке капитана пиратов, начавшего слабо шевелиться. Посмотрела на свою правую руку, в которой всё ещё сжимала металлически поблескивающую вещицу. Вздохнула и направилась к кромке воды, бормоча:

– А уж сама-то как ввязалась – не распутаешь. Ищи им теперь ещё и ветер попутный, выводи на открытую воду…

…Раг, как и остальные пираты, готов был поклясться чем угодно, хоть подолами Морской Мамы, что «Злыдня» отошла от проклятого берега уже сутки тому назад. Криворог, к примеру, шумно принюхиваясь, подтверждал всем желающим, что да, землёй и не пахнет. Однако, Рага не покидало дурное ощущение, что анима-корабль стоит на месте, как приклеенный. И всё из-за тумана и низких туч, обложивших всё небо, весь горизонт. В какую сторону не посмотри – серая пелена, что снизу, что сверху.

После того, как «Злыдню» успешно подняли в приливной волне и отвели от мрачного пляжа, команда сначала радовалась тому, что судно плывёт. И только спустя час-другой стали задаваться вопросом: а куда? Подступиться к капитану, который и вовсе заперся у себя, или к угрюмому старпому пока никто не решался. Чернокожий Дхар только ходил туда-сюда вдоль бортов, рявкал на матросов и недобро косился в сторону навеса на носу корабля. Помимо обязанностей старшего помощника и боцмана, он мог задать направление кораблю, без компаса и карт, это знал каждый из пиратов. В лицо никто не спрашивал, но меж собой шептались: Дхар из племени шаманов и колдунов и сам чем-то таким владеет.