– Не бойтесь… такое на земле уже случалось. Но каждый раз находились смельчаки, которые спасали планету от вселенского зла, – Амур спокойно смотрел вдаль. – Может, вам сложно в это поверить, но если вы внимательнее ознакомитесь с древней историей, то найдете там примеры.

– Амур… Откуда ты об этом знаешь? – вырвалось у Веры; ей стало казаться, что Амур не обычный тигр, а прибыл на землю с особой миссией, с какой-то планеты или из другого мира, чтобы спасти человечество.

– Я знаю единый язык. Он помогает мне понять любого как себя – будь то человек или травинка, муха или река. На каком бы языке он ни говорил, мое сердце читает его мысли и все, что с ним происходит. Вы же сами видите, что творится вокруг – природа противостоит силам зла. Прислушайтесь к ней, и вы услышите: она обращается к каждой неравнодушной душе, просит ее о помощи. Если зло поглотит землю, не видать нам света белого… ни людям, ни животным, ни птицам, ни насекомым… – в грустных глазах тигра отразилась первая звезда, вспыхнувшая на небе.

– Амур, а откуда пришла вода? – переспросила Вера. – Какое-то наваждение… Откуда она взялась?

– Придет время – и это расскажу… – Амур погрузился в задумчивость.

      Совсем рядом, по левую сторону лодки заскрежетало дерево.

      Сердце Веры ушло в пятки.

– Ты кого-нибудь видишь? – спросила она у Шурки, пытаясь разглядеть движущиеся по воде предметы.

– Вроде нет… – настороженный голос Шурки выдавал его волнение, хотя он, как всегда, храбрился. Быть мужественным и бесстрашным – его давняя мечта. «Идти и не сдаваться… Стать знаменитым археологом. Найти самый древний и необычайно мощный артефакт в мире… с его помощью постичь дыхание эпохи и сделаться очевидцем давних событий, о которых люди без моей помощи никогда не узнают», – вспомнила Вера Шуркин девиз.

Ее пугало все. Но больше всего она боялась ощущения неотступного взгляда – будто кто-то ужасный все время наблюдал за ней.

Кое-где на крышах, словно молчаливые привидения, сидели люди и животные. Гнетущая тишина, казалось, еще больше сгущала краски сумерек. Город Барсуки превратился в бескрайний опасный водный простор.

«Сколько урона нанесла стихия… Думала, моя жизнь была непереносимой, а стихия раз – и в один момент взяла и смела всех и вся. Я даже не знаю, жив мой папа или нет…» Вере хотелось уткнуться в папино плечо и заплакать, чтобы никто не видел ее слез: ни Шурка, ни Наташа, ни Амур – ей было стыдно за свою слабость. Она чувствовала, что в любую секунду может грянуть настоящая буря, после которой в живых уже точно никого не останется.

– Верочка, ты чего сникла? Все будет хорошо… И твоего отца найдем, и моего. Не пропадем, мы же уже не маленькие, – Шурка задевал веслами за плывущие мимо деревья – неприятный и тревожный хруст веток то и дело царапал слух и сковывал сердце страхом.

Наташа, сидевшая рядом с Амуром на носу лодки, пыталась предупреждать Шурку о ветках или деревьях, плывущих прямо на них, но успевала сделать это лишь в последнюю минуту, что затрудняло их продвижение вперед.

Шурка иногда не выдерживал и ругался – у него, как и у всех, нервы были на пределе.

Уже проплыли городскую больницу номер один, библиотеку имени Горького, продуктовый магазин «Весна». Вокруг царило уныние, нигде не осталось прежнего уюта – вода уничтожила всю красоту, созданную заботливыми человеческими руками. А выглядывающие из воды деревья, когда-то пахнущие смолой, теперь стояли понуро – они будто плакали, во всяком случае, Вере так казалось.

– Наверное, твоего отца можно найти в МЧС или в администрации города, – Наташа дергала Шурку за рукав.