– Ну и шумные вы! – выдал Анатолий, поправив очки и взглянув на нежданных гостей без грамма неприязни, только с живейшим интересом. – Вы из этих, магов, что ли? Непохожи че-то. А где черные хламиды, свечи там? Отбились что ли?

– Анатолий? – вопросила Кира и, дождавшись пожимания плечами, что можно было трактовать как «да», подошла ближе к студенту. – Меня зовут Кира, это – Артем. Мы журналисты Первого канала. Прибыли, чтобы выяснить суть происходящего. Вот наше редакционное задание…

Впрочем, от редакционного задания начинающий блогер отмахнулся, сразу же посветлев лицом.

– Журналисты и у нас? Далеко же вас понесло! Че у вас в Москве работы больше нет? Ладно, давайте сюда… а вы с этими приехали? – Анатолий повел нежданных гостей на задний дворик дома, где красовалась небольшая деревянная беседка, украшенная подвесными кашпо с цветами.

Студент, нужно сказать, неплохо устроился: печатал что-то в ноутбуке, а рядом стоял запотевший графин с компотом и заботливо порезанные фрукты. Сразу понятно, бабушка постаралась.

– Нет, мы без «этих», – усмехнулась журналистка, присаживаясь на предложенный стул, на сиденье которого была небольшая подушка.

– Морсом угоститесь? – предложил Анатолий и, не дожидаясь ответа, шустро налил в оставленные на столе перевернутые стаканы. Явно сушились на полотенце. – Бабушка его в промышленных масштабах мешает. Еще немного и в кошмарных снах видеть буду. Она вообще, как я приехал, из подполья столько банок достала… я увидел, так страшно стало. Но спорить с ней дело бесполезное! – после чего, явно пародируя бабушку, добавил: – Да и зачем? Это же витаминчики, Толик! Витаминчики! В наших-то городах такого не найти, всякую химию пьем. Американцы нам ее фасуют, а мы пьем.

– Моя раньше, когда в гости приезжала, на себе с дачи тащила пятилитровые банки с соленьями. – почувствовав родственную душу, тяжело вздохнул Артем. – Сколько раз говорил – не надо, один живу, ну портятся же! Бесполезно. Ничего не понимаю я, а это же натуральное все, всяко лучше наших сухомяток. Теперь езжу за ней сам, чтобы не волокла лишнего. И бабушку заберу, приятно ей, и сторгуюсь на одну банку.

– Бабушки, – очень понятливо вздохнул студент, впрочем, в голосе которого мелькала неподдельная любовь.

За его спиной, где высился забор, разделяющий участок с соседями, в это время с тяпкой орудовала средних лет женщина в косынке и футболке с подкатанными в валики на плечах рукавами. На вид ей было немногим за сорок. До прихода гостей женщина явно занималась огородными делами, но стоило журналистам усесться в беседку, да еще к ней лицом, как та потеряла всякий интерес к садовым культурам. Стояла, словно поправляя косынку, а сама внимательно посматривала на соседских гостей.

– Анатолий, – ворвалась в этот разговор Кира, старательно дружелюбно улыбаясь. – Мы увидели ваши ролики в соцсетях. Наделали же вы шума! Расскажите, как же так вышло? Почему именно сейчас вы решили этим поделиться, разве раньше не слышали этих… историй?

– Да оно как вышло… – почесав лоб, несколько смущенно произнес Анатолий. – Я когда приезжал, внимания-то не обращал особо на местных. К бабушке же. На пруд дойду, ей помогу где-то, а по большей части сидел вот, во дворе. Сходить-то здесь некуда, понимаете? Из развлечений местная библиотека разве что, да магазин. Ну, а здесь зашла к бабушке ее подруга, Ольга Михайлова, они и стали обсуждать всю нечисть эту. А я слышал, конечно, что «Чертики» селом ведьм когда-то были, разгоняли здесь эту тему туда-сюда, но внимания никогда особо не обращал. Ну, говорят и говорят, че бубнить-то?