Раздался пронзительный визг, и два существа сцепились на полу. Улучив момент, когда Одноглаз бросился в атаку и промахнулся, клацнув зубами с оглушительным ХРЯСЬ! летучая мышь вспорхнула на оконный карниз и глянула вниз зелёными глазами-бусинками.

Одноглаз издал воинственный писк и последовал за ней. Но едва он добрался до цели, вампир схватил Одноглаза на лету и сжал его так сильно, что послышался хруст. Когда он разжал руку, Одноглаз свалился на пол – тихо, обречённо – и застыл.

Прежде чем Томас Гэбриел подбежал к бедному созданию, Виктор Бринн схватил его и потащил прочь из комнаты. Мальчик оказался прижатым к стене, мастер схватил отвороты его пальто в ёлочку так сильно, что чуть не оторвал его от пола.

– Слушай меня! Понятия не имею, как вампир пробрался в дом, но это мы потом обсудим. Сейчас нужно работать в команде, иначе нам не выжить. Сосредоточься. Забудь о встрече с Высшим советом, – сказал он, глянув на тикающее приглашение, которое Томас Гэбриел всё ещё держал в руках. Мальчик кивнул, спрятал белую карточку в карман и поправил пальто.

– Жалость-то какая! – крикнул вампир. – Неудачное начало, дорррогие мои господа. Почему бы нам не попррробовать снова? Меня зовут Тадеуш Сквайррр, и я весьма рад познакомиться с вами, – он захихикал. – Думаю, вы уже догадались, кто я? Хотя перед вами не какой-то там примитивный вампир. Помимо солидного возраста, я могу похвастаться кое-какими трррюками. Хотите посмотреть, парни?

– Молчать! – рявкнул Виктор Бринн. – Кто бы ты ни был, ты совершил ошибку, явившись в этот дом.

– Неужели? А мне кажется, я пррришёл как раз по адррресу. Не так ли, Томас Гэбриел?

Виктор Бринн обернулся и посмотрел на мальчика.

– Не слушай его, – шепнул он. – Он взялся за тебя, потому что ты молод и впечатлителен. Он думает, что перехитрит тебя. Он использует леасспеллунг, пустую болтовню, чтобы одурачить тебя. – Виктор Бринн встряхнул Томаса Гэбриела. – Ты меня слышишь, мальчик?!

– Не мучай так бедного парррня. Молодость – не преступление, – вампир рассмеялся. – Пррростите, что перрребиваю, но мои уши всё слышат. Даже биение ваших серррдец, бурление крррови. Кстати, я бы не отказался от неё, когда мы кончим беседовать. Я пррроголодался.

Томас Гэбриел заметил, что Виктор Бринн заглянул за дверь, оценивая ситуацию. Одним ухом он слушал разглагольствования вампира – тот рассказывал о разных веках, в которых ему довелось жить, и что Опустошители везде одинаковые, что в Америке, что в Великобритании, слишком спесивые и самодовольные и ничего не видят дальше своего носа. Но мальчик слышал ещё кое-что. Голос, чёткий и ясный. Вампир проник ему в голову, обращался к нему на фоне этой болтовни, точно как предупреждал Виктор Бринн, и было сложно не слушать его.

Я дам тебе то, что ты хочешь, Томас Гэбррриел. Позволь только укусить тебя и обррратить твою магию во тьму. Ты станешь Пустым, как и мечтал. Я уже обррратил нескольких Опустошителей там, откуда я родом, и, скажу тебе, им понррравилось быть Пустыми намного больше, чем Опустошителями. Так что забудь про старррика и позволь мне укусить тебя. Всего один раз…

– Томас Гэбриел! – Виктор Бринн тряс его за плечи. – Ты слышал, что я сказал? Ты готов?

Мальчик моргнул.

Приведи мне старррика. И я обещаю, что магия никогда не покинет тебя.

Томас Гэбриел кивнул и расправил плечи.

– Молодец, – подбодрил Виктор Бринн. – Даже после того, как я изготовлю фенгнетт из сеолфора, мне понадобится твоя помощь.

Виктор Бринн пробурчал себе под нос несколько слов и затем четырежды сжал и разжал кулак, и каждый раз из его руки в воздух вырывались крошечные серебряные искры, образуя четыре угла квадрата.