Джейн шагнула к дверям, распахнула их и вышла наружу. За тенистой галереей простирался залитый солнцем сад. Позади тянулась высокая ограда с коваными воротами, отделявшая его от аллеи и лугов. Сколько раз они собирались здесь всей семьей, устраивали праздники и вечеринки или просто тихие посиделки. Джейн уходила сюда, чтобы побыть одной, и еще они играли в саду с Чар-тонами. И тем не менее зрелище не успокаивало ее, а заставляло чувствовать себя пленницей.

«Нет, моя жизнь этим не ограничится».

Она выступила на свет и подставила лицо теплым солнечным лучам. То, что случилось утром, можно назвать катастрофой… но едва ли не в первый раз за девять лет Джейн получила настоящее приключение. Сегодня она жила, и жила не понарошку! И все благодаря Джасперу. Как же она жаждала испытать это снова! Не унижение и вину в кабинете Филипа, а головокружение и восторг в объятиях Джаспера, острую искру удовольствия, что он зажег у нее внутри. Взгляд Джейн упал на пышную розу. Однако это таит в себе опасность. Вмешательства чувств ее план не предусматривал, но каким-то непонятным образом они сумели проскользнуть в четкую и ясную схему действий и все смешать… как язык Джаспера неожиданно скользнул между ее губ.

Джейн невольно потрогала рот и вспомнила изумленный взгляд Джаспера, когда он оторвался от поцелуя. И еще кое-какую интересную реакцию его организма… странное давление внизу живота. Может быть, это и хорошо, что он нарочно повел себя как записной повеса и отъявленный негодяй. Таким образом, Джейн просто не успела натворить еще больше глупостей и не дала ему посмеяться над собой, как тогда, в тринадцать лет.

Она прижала руки к сердцу. Нет, сейчас дело вовсе не в дурацкой девичьей влюбленности, а в том, чтобы обеспечить себе будущее. И она должна заставить Джаспера понять, сколь много он потеряет, не приняв ее предложения.

Джейн бегом вернулась в дом, подскочила к письменному столу Филипа, схватила перо и положила перед собой чистый лист. В нескольких словах она написала Джасперу, что Филип намерен заставить его восстановить ее доброе имя и что они обязаны обсудить это прежде, чем он предпримет действия. Лгать ей не нравилось, но другого способа заманить Джаспера сюда Джейн не видела. Стоит им еще раз поговорить наедине, и она сумеет отмести все его возражения. В конце концов, он ведь сказал, что она нужна ему. И это чистая правда. Он нуждается в ней так же отчаянно, как и она в нем.

– Какого черта вы двое там делали? – негодующе воскликнул отец Джаспера.

Мать сидела рядом за вышивкой, спокойная и рассудительная, как всегда, в отличие от своего вспыльчивого мужа.

– Обсуждали дела, – со всей возможной серьезностью ответил Джаспер.

Он сунул руку в карман и пощупал конверт из плотной бумаги, который совсем недавно доставил посыльный. Надо отдать должное упорству Джейн: если уж она ставила перед собой цель, то добивалась ее всеми средствами. Теперь ее целью оказался он, Джаспер. И следует признаться: после того как ее упругая грудь несколько минут прижималась к его груди – ощущение более опьяняющее, чем самый крепкий бренди, – то развитие событий, о котором предупреждала Джейн в письме, уже начало казаться Джасперу не лишенным привлекательности.

– Что за глупость! Молодой леди, воспитанной так, как она, и в голову не придет появиться в твоей спальне. – Отец покачал головой. – Еще скажи, что она играет в карты или в кости. Ненавижу азартные игры! Люди не платят мне долги, потому что просаживают деньги за игорными столами, в то время как их дети голодают, а дела приходят в полный упадок. Да что там говорить, третьего дня сюда приходил сын хозяина сырной лавки и выпрашивал у меня денег, потому что он тратит все, что попадает к нему в руки. А отец работает, словно батрак, и отдыха не знает. С души воротит от таких ублюдков!