– 5:2, Ветрова! – торжествующе провозгласил Никита.

Уперев руки в колени, Василиса тяжело дышала.

– Отстой, – проворчала она. – Теперь возиться с тобой…

– А мне – с тобой, – усмехнулся Никита.

Прихрамывая, она подошла к краю площадки и села на землю. Повертела ступней, морщась от боли. Раньше голеностоп болел гораздо меньше – только после интенсивных тренировок и изредка после игр. Теперь же боли участились, но Василиса продолжала не обращать на них внимания.

– Что с ногой? – спросил Никита.

– Нормально все, – буркнула Василиса.

– Как знаешь, – пожал плечами тот, – но если что-то беспокоит, лучше обратиться к врачу. Спортивные травмы – дело такое…

– Я же сказала, нормально все, – огрызнулась Василиса. – Через пару часов пройдет. С эластичным бинтом завтра потренируюсь, и порядок.

– Сходила бы к нашему врачу. Ты же знаешь, у нас в «Ониксе» один из лучших…

– Лебедев, отвали уже со своей заботой, – простонала Василиса, – лучше скажи, когда начнем занятия. И где. Не представляю, сколько придется заниматься с таким идиотом, как ты, чтобы набрать семьдесят баллов…

– Эй, полегче, Ветрова. Я, вообще-то, очень способный и сообразительный. И красивый.

– От скромности ты точно не помрешь.

Никита, стащив насквозь промокшую футболку, бросил ее себе под ноги. Василиса едва не поперхнулась.

– Ты что делаешь?!

– Как – что? Переодеваюсь, – невозмутимо ответил он.

Никита остался в серых шортах, его влажная кожа блестела. Нескольких секунд Василисе хватило, чтобы оценить рельефные мышцы его торса. Никита наклонился за валявшимся у сетки свитшотом, встряхнул его и вывернул на лицевую сторону. Василиса мысленно поблагодарила ночную темноту за то, что она скрывает ее зардевшиеся щеки. Если бы Лебедев заметил, что она покраснела, подколок избежать не удалось бы. Никита все же заметил, как она на него смотрит. Не торопясь натягивать кофту, он повернулся к ней.

– Так лучше видно? Или поближе подойти? – усмехнулся он.

Василиса изменилась в лице. От возмущения все слова будто испарились из ее головы, она могла только открывать рот, хватая воздух, как рыба.

Никита с усмешкой смотрел на нее. Эта неловкая ситуация его забавляла.

– Лебедев… ты…

– Необыкновенно красив, – кивнул он и быстрым движением натянул свитшот.

– Придурок, – скрипнула зубами Василиса.

Утро понедельника выдалось отвратительным – мама зачем-то вновь завела разговор о прошедшей игре с «Хромом», и Василиса, схватив с тумбочки ключи, выскочила из квартиры в домашнем костюме и куртке, бросив на ходу, что отправляется на пробежку. Беговые кроссовки она, конечно же, не надевала, но прогулка с любимыми песнями в наушниках определенно успокоила расшалившиеся нервы. Когда она вернулась, в квартире уже никого не было. Родители уехали на работу, оставив Василисе завтрак на столе, а рядом с тарелкой – розовый стикер с пожеланием хорошего дня. Записки в семье Ветровых были традицией. Мама оставляла их то на холодильнике, прижав магнитом, привезенным из очередной поездки, то на столе, то на зеркале в прихожей.

– «Васек, не вешай нос, все наладится. Мама и папа», – прочитала вслух Василиса и ответила сама себе: – Ну да, наверно… Но что-то не верится.

Приложив немало усилий, чтобы запихнуть в себя тарелку овсянки и апельсиновый сок, Василиса начала собираться в школу. Предстоял тяжелый день: шесть уроков, дополнительные по обществознанию, а вечером – тренировка в «Ониксе». Она с трудом затолкала перебинтованную ногу в кроссовок. После вчерашней игры с Лебедевым боль так и не прошла, хотя была уже не такой острой. «Обычное растяжение, ничего особенного», – успокаивала себя Василиса.