И шаркающей походкой старик побрёл в свою хижину, а бабушка, напротив, возникла передо мной.

– Бабушка Ефания, – начал было я, когда женщина подошла ближе.

– Тише, внучек, – властно проговорила старушка. – Кто это у тебя?

Бабушка Ефания была самой пожилой и мудрой женщиной общины. Её все уважали и даже остерегались. Обладая добрым взглядом и притягательной улыбкой, старушка производила впечатление милейшего создания. Невысокая ростом, сутулая, обветшалая кожа морщинистыми складками покрывала лицо. Но в то же время женщина была сестрой главы рода и обладала суровым нравом. Ей мало кто перечил и к её мнению всегда прислушивались.

Старушка приподнялась на носочки, чтобы разглядеть девушку, которую я держал на руках. Стянула меховую рукавичку и тёплой ладонью дотронулась до лба юной девы. Нахмурив брови, бабушка Ефания скользнула ладонью под ворот шубы.

– Быстро в моё жилище, – проговорила она и, повернувшись, направилась прочь.

Я поспешил следом. Драгоценные секунды таяли, утекали, словно талая вода. Медлить было нельзя. Бабушка размеренным шагом шла до своего шатра, а мне казалось это слишком медленно. Но поторопить я её не решался только лишь из уважения. Она прожила долгую жизнь и знала, что делала. Надеюсь, знала. Она не просто так считается лучшей целительницей всей общины. Но ведь она стара и может забыть многое. Хотя моя сестрёнка говорит, что бабушка в полном здравии и ещё всех нас переживёт. Бабушка Ефания учит Забаву премудростям врачевания. В будущем сестра займёт место бабушки.

Преодолев мучительно долгий путь от центральной поляны с кострищем до хижины бабушки Ефании, мы оказались внутри. Быт у нас не замысловат: только всё самое необходимое. Жилища представляют собой шатры из кожи убитых охотниками животных. Отличный материал. Не продувается ветрами тайги, сохраняет тепло. Как правило, в шатре стоит лишь кровать, состоящая из деревянного настила, застеленная мехами и пуховыми одеялами. На полу, чтобы сохранить тепло, раскиданы шкуры. В центре тлеет очаг. Металлическая чаша с высокими бортами и глиняным основанием, чтобы хранить тепло. В неё подкидывают горячие угли от кострища, которые медленно отдают тепло. Сколоченный местными умельцами из досок стол и табурет. Освещением служит лучина, дарящая тусклый свет. В двадцать первом веке мой род не принимает блага цивилизации в виде электричества и газа, чему я искренне негодую. Ведь можно следовать традициям и принимать новшества. Но каждый раз, когда я приношу очередную штуковину из города, старейшины сильно бранятся и выкидывают находку, к великому разочарованию. Но что плохого в фонарике или газовой горелке?

Я уложил девушку на кровать и отступил на шаг. Бабушка Ефания принялась колдовать над травяным сбором, заваривая согревающий чай.

– Мне нужна хмельная вода, – обратилась она ко мне, пока я, как завороженный, разглядывал гостью.

Эта девушка очень отличалась от привычных девиц моего селения. Люди больших городов, так называли их сельчане. И встречались они на моем пути не часто. Да и тех, что приходилось видеть, были мало похожи на хрупких красавиц. Чаще это были браконьеры или охотники. Мужланы с ружьями наперевес. А тут чересчур худая, маленькая и хрупкая девушка с белыми волосами. Таких я не видел никогда и поэтому было особенно сложно оторвать любопытный взгляд.

– Что застыл? – послышался возмущённый возглас бабушки. – Я говорю, нужна хмельная вода, и позови сестру. Скажи, что нужна тёплая одёжа. Пусть заглянет в свой сундук. А то девочка никогда не отогреется.

– Забава, конечно, поможет, но как ты предлагаешь взять у неё одёжу? – вытаращил глаза. – Она меня покусает.