– Да кто сказал, что это легко…, – возмутилась я, а потом ухватилась за его слова и подозрительно протянула: – Погоди, а ты откуда знаешь?

Серые глаза забегали, пока их хозяин лихорадочно искал достойный ответ. Мне этого хватило. В этот раз экзекуции подверглись уши, которые я от души крутила и тянула, пока мальчика неистово голосил.

– Так это ты мой силок обчистил?! – пыхтела, награждая свою жертву очередными воспитательными процедурами. – И ещё хватило наглости на мой мех позариться? Вот тебе, засранец! Будешь знать, как чужое брать!

Наверное после такого все волки сбежались к опушке леса, желая получить кусочек того поросёнка, которого сейчас усердно резали. Зато я и душу отвела, и показала этому доморощенному криминальному авторитету, что бывает с тем, кто ступает на эту скользкую дорожку – красное лицо от снега и алые от выкручивания уши это ещё не самое страшное. Так что переживёт. Тем более, пока он на моей территории, я имею полное право на все эти зверства – хоть какие-то законы были на стороне обычных граждан.

– Хватит с тебя, – запыхавшись, выдала я, когда уже сама порядком устала. Закончив воспитательную беседу, встала, подняла мальчишку за шкирку и, окинув этого шмыгающего носом бедолагу тяжёлым взглядом, вздохнула. После чего направилась к ближайшему кусту, бросив: – А теперь иди сюда.

– З-зачем? – опасливо затоптался на месте воришка. Глядя на мокрое, горящие лицо хотелось смеяться, но я продолжала играть роль злой тётки. Потому прежде чем ответить сдвинула брови и, подобрав скалку, показательно привязала её к поясу – на одной из ручек имелось отверстие с бечёвкой, которой я нашла удобное применение, ведь лукошко не всегда было со мной.

Парень не сводил затравленного взгляда с моего оружия, готовый вот-вот сорваться с места и сбежать от меня, куда глаза глядят. Потому я всё же решила перестать его нервировать и уже спокойнее сказала:

– Покажу и объясню, как ставить силки. После этого у тебя точно не будет оправданий для воровства.

7. 7.

Мальчишка, который представился Барстом (и которого про себя я переименовала в Барсика, потому что он мне напоминал рыжего кота-воришку), довольно быстро освоил не мудрёную науку и умчался в лес, проверять на практике полученные знания. Правда, перед этим схлопотал ещё пару оплеух. А нечего меня постоянно тётенькой называть! Мне, между прочим, в этом мире ещё и двадцати не стукнуло, а он заладил «тётенька то, тётенька сё»!

Ну и что, что на Земле мне уже шёл четвёртый десяток – в душе я всё так же молода. Тем более мне казалась, что я только начала жить, уйдя с нелюбимой работы и найдя призвание по душе, пока не случилось страшное…

На самом деле, переход из той жизни в эту, для меня оставался довольно смазанным. Да и последний день сохранился в памяти урывками.

Помню, как отдала крайний заказ в уходящем году. Клиентка ещё опоздала и сильно извинялась, когда забирала торт украшенный фигурками красной шапочки и милейшего волка в окружении заснеженных ёлок. Но, несмотря на недомогание, я уверила её, что всё в порядке, поздравила с наступающим и с миром закрыла за ней дверь. Потом помню, что почувствовала себя очень плохо, и не успев глазом моргнуть, уже оказалась в скорой, что на всех парах мчалась в больницу. Промежуток как я оказалась в машине вообще потерялся, точно так же как и перемещение в палату.

А там… что-то начали говорить об осложнениях, срочном лечении и, кажется на этом всё. Последним, что запомнилось с Земли стали: белый потолок реанимации, резкий запах нашатыря, забившийся в ноздри, и невесёлая мысль, что до тридцати дожила и на том спасибо, однако от второго шанса точно бы не отказалась.