Среди придворных стали ходить слухи, что, скорее всего, дед совсем потерял рассудок. Чем же еще можно объяснить это непостоянство, да и немудрено на такой службе, ведь он императорский предсказатель.

– Ты снова меня рассмешил, – сказал Тайрат, – садись рядом. Мне надо с тобой о многом поговорить, – добавил Тайрат и указал на стул.

Неохас молча сел и внимательно посмотрел на императора.

– Ты хочешь сказать что-то? – спросил тот.

– Да, то есть…, – Неохас колебался.

– Я слушаю тебя, друг мой, – Тайрат заметил нерешительность в глазах Неохаса и положил руку ему на плечо, – не волнуйся, ты можешь говорить не опасаясь.

– Нет, мой повелитель, я опасаюсь. Дело в том, что… – Неохас сделал паузу, пытаясь подобрать слова, – дело в том, что нам не о чем говорить.

Тайрат удивленно поднял брови.

– Я опасаюсь, что вы не поймете меня, – добавил Неохас.

Тайрат склонил голову и задумался.

– Нам не о чем говорить, потому что ты уже знаешь все мои вопросы? – предположил он после короткой паузы.

– Да, – Неохас кивнул.

– Ты опасаешься, что я не пойму ответы на эти вопросы? – снова спросил Тайрат.

– Это так.

– Тогда просвети меня, – император улыбнулся своему старому другу.

– Поймете ли Вы меня? – Неохас покачал головой.

– Увидим, – сказал Тайрат.

– Все не так, сегодня все не так, – Неохас встал и нервно зашагал по залу.

– Что именно? – спросил Тайрат. – Ответь же, наконец!

– Да-да, конечно, – Неохас остановился, пытаясь сосредоточиться, – я видел сон… плохой сон. Вчера ночью, – закончил Неохас.

Тайрат пожал плечами:

– Мы все видим сны, иногда они плохие. Это обычное дело.

– Обычное дело, когда я читаю плохой сон, словно книгу. Я вижу, что он предупреждает нас о надвигающейся опасности, и понимаю, что нужно сделать, чтобы избежать беды. Этот сон не такой. Какая-то неведомая сила показала мне будущее. Я увидел страшные знаки, но не смог найти способ избежать или хотя бы смягчить удар, уготованный нам судьбой.

– Ты так думаешь? – спросил Тайрат. Его голос прозвучал подавленно.

– Я в этом уверен. Это подобно удару ножа, когда не ждешь его и не можешь отразить. Мы можем лишь надеяться, что рана не окажется смертельной, – сказал Неохас и тяжело вздохнул.

– Скажи мне, что ты видел? – спросил Тайрат, чувствуя, что боится ответа.

Неохас, выдержав небольшую паузу, произнес:

– Я видел грозовые тучи над Таулосом. Шел дождь, но хлеба не росли, потом светило солнце, но хлеба поникли. А затем наступила ночь.

Неохас замолчал. Несколько минут в зале стояла полная тишина. Несказанные слова повисли в воздухе. Потом Неохас продолжил:

– Я видел огонь на Сумеречной горе и тени, бродящие во мраке леса Гакхи. Они ждали кого-то или чего-то. Что-то должно произойти. Потом я увидел как Эль, Та и Ина, смешали свои воды, не впадая в озеро, и воды их стали красными как кровь. Затем взошло солнце, но черный дым застилал его. Огромные стаи мерзких насекомых кружили над землей, пожирая так и не созревший урожай, и невозможно было прогнать их. Я видел Таулос, и все жители его были одеты в черные одежды.

Неохас снова замолчал. Тайрат сидел неподвижно, и лицо его было похоже на каменную маску. Он смотрел прямо перед собой, но ничего не видел.

– Это все, – произнес Неохас.

Эти слова вывели Тайрата из оцепенения. Он повернулся и посмотрел в окно. На улице ярко светило солнце, отражаясь от белых стен домов. Где-то далеко внизу на городской площади толпились люди. Они что-то покупали, торговались, смеялись, сплетничали. На мгновение Тайрату показалось, что он слышит их голоса. Они доносились до его ушей через большое расстояние, проникая сквозь стены дворца, через его окна. Но Тайрат не понимал этих слов.