На частном же уровне… если говорить о взаимодействии культур, то отношение японцев к иностранцам в значительной степени диктуется именно любопытством. Для японцев интересны различия, а не сходство. Когда мы знакомимся с европейцами или американцами, то сразу ищем – чем мы похожи? Ищем сходство, а японцы ищут отличия! Даже если мы знакомимся с новым человеком, то ищем, что нас сближает, а не что разделяет. У японцев всё наоборот – им интересно то, что отличает иностранцев от них. Почему человек – гайдзин, ну почему он такой? Это могут быть хорошие отличия, могут быть и плохие – как, например, то, что мы можем не снимать обувь, когда входим в дом. С японской точки зрения, это всё равно, что не мыть руки перед едой, а с нашей точки зрения, ополаскивать руки в домашнем туалете без мыла из крана над унитазом довольно странно.

По своему опыту и по опыту моих знакомых неяпонцев я знаю, что контакты японцев с «чужими» держатся какое-то время на любопытстве. А когда оно исчерпывается, то вроде и говорить больше не о чем – всё закончилось. Бывают исключения, но, видимо, очень редкие. У них нет осознанного стремления сохранить связь с человеком, который чем-то интересен, близок. Разве что на уровне формального обмена новогодними открытками. Кстати, давние знакомства, которые везде играют определённую роль, в Японии, на мой взгляд – по крайней мере, если это касается иностранцев – особого значения не имеют. Во всяком случае, они не накладывают абсолютно никаких обязательств на японцев: «Ну и что из того, что я его знаю 20 лет? Теперь познакомлюсь ещё с кем-нибудь для разнообразия, а этого вычеркнем».

– «Он мне надоел 10 лет назад».

– Да, именно так – 10 лет назад надоел, и всё! Эти связи исчезают, нам это кажется дикостью, но для них это, видимо, нормально. У нас такие примеры были в семье: когда родилась наша дочка Женя, наша подруга дома – японка, у которой было три своих девочки, проявляла участие, трогательную, неформальную заботу о нашем ребёнке, была фактически её крёстной мамой. Это продолжалось долго, лет пять, пока мы жили в городке Касива, недалеко от неё. Моя жена и эта дама общались, мы ходили друг к другу в гости, дружили домами. Юрико всячески опекала ребёнка – брала к себе домой, занималась японским, гуляла с ней. Два года назад мы переехали сюда, и всё кончилось. Как будто мы уехали в Россию. А на самом деле мы переместились на расстояние получаса езды. Любопытство исчерпалось, и всё! Женя долгое время удивлялась: «А где же тётя Юрико? Почему она не приезжает?» Она один раз всё-таки приехала около года назад, посидела и уехала. Мы это восприняли более или менее нормально, но ребёнок был озадачен – тётя, которая её растила как родная, внезапно исчезла, чем это можно объяснить? Ничем. Загадка японской души.

– А существуют такие особенности при изучении японцами России?

– Пикантная особенность изучения России в Японии заключается в том, что здесь почти нет базовых курсов по русистике, по русской истории, литературе, культуре. Что это значит? То, что мы учим в школе, – это базовый курс, в университете – это большей частью базовый курс. В Японии же преимущественно читаются курсы узкой направленности. Первые два курса идёт изучение языка и вполне произвольное прослушивание случайных курсов на любой вкус. Специализация начинается в основном с третьего курса и заканчивается на середине четвёртого, потому что пора уже искать работу – недолго вся эта музыка играет.

У нас, да и на Западе, если вы изучаете Японию, то на первом курсе вам читают вводные лекции по стране в целом, на втором начинается специализация по темам – по истории, например, мировой и японской, по культуре и так далее. Далее идёт наращивание профильных курсов по принципу как бы перевёрнутой пирамиды. Здесь же студенты почти всё выбирают сами, обязательных курсов очень мало, кроме языка. Они могут выбирать себе всё, что угодно, в том числе предметы, не имеющие никакого отношения к делу. Предметы могут быть интересными и полезными, но знания наращиваются энтропийно, без единого каркаса, на который они должны ложиться. Добавьте к этому почти полное отсутствие базовых знаний по гуманитарным предметам в рамках школьной программы. До сих пор не понимаю, как удаётся сохранять этот нулевой уровень после двенадцати лет очень интенсивной учёбы и успешной сдачи экзаменов. Тут, конечно, заслуга министерства среднего образования.