– Вы знаете, мы хотели её оставить в больнице. Она стала совсем несносной. Нам некогда с ней возиться!

– Нина, я не могу судить никого. Давайте я заберу её вещи, и она переедет к нам?

Похоже для Нины это был идеальный вариант, было видно, как зажглись её глаза. Она даже немного оживилась.

– А давайте я вас чаем угощу! У меня и наливочка есть!

Анна Фёдоровна еле сдержалась, чтобы не поморщиться от отвращения. Сидеть тут и распивать с этой мерзкой женщиной ей совсем не льстило.

– Благодарю, поздно уже, мне далеко домой добираться. Я бы взяла необходимые вещи…

– Я сейчас вам соберу.

– А где же сын?

– На работе еще! Проходите, сейчас вещи принесу.

Нина скрылась за маленькой дверкой, которая видимо прикрывала комнату нянюшки. Там что-то загремело, зашуршало. «Интересно, как оно потом это объяснит сыну, что вот просто так собрала вещи матери?» – Пронеслось в голове у Анны Фёдоровны. Вскоре Нина вынесла небольшую сумку с вещами.

– Вот, держите. Это самое необходимое, если что понадобится приезжайте.

– Хорошо, до свидания, Нина! Ах, да в какой она больнице?

– Вроде здесь недалеко на Стачек, больница Фореля…

Анна Фёдоровна не хотела больше ни секунды задерживаться в этом доме. Она кивнула и быстро вышла из квартиры, спустилась по ступенькам, и не помня страха пошла по темным огородам по направлению к трамвайной остановке…Дома она была поздно.

– Аннушка, родная, мы уже тебя заждались! – В прихожую вышел Павел Иванович, за ним стояла Таточка и Галина.

– Мамуля! Надо было всем вместе ехать. В такую позднь ходила по страшному району!

– Всё хорошо, мои родные. Марья Васильевна в больнице, поедем к ней завтра. Пораньше отпрошусь с работы.

Таточка подбежала к маме, помогла ей снять сапоги, в это время Павел Иванович снимал пальто, бережно обнял жену и провёл в гостиную.

– Ты моя сердечная! Пойдём мы тебя накормим и расскажешь всё.

Анна Фёдоровна устало прошла в комнату, сумку положила на пол рядом с пианино. Тяжело вздохнула и села за стол. Пока муж разогревал ужин, она немного расслабилась, вытянула уставшие ноги и с тоской посмотрела на дочку.

– Таточка, это ужасно, что я сегодня видела. Я и не подозревала, что Марья Васильевна живёт в таких условиях…

– Аннушка, сейчас несу ужин, не рассказывай без меня. – Донеслось из кухни.

– Да, Паш, я так…

Перед глазами Анны Фёдоровны опять предстала эта противная женщина, грязная квартира. Её аж передёрнуло от воспоминаний.

– Вот смотри, что я сегодня накулинарил, пока тебя не было. – Павел Иванович поставил пред женой тарелку с ароматными котлетами и вареной картошкой, немного зелени и овощей. – Видишь, какой шедевр!

– Спасибо, Павлуша! Я правда так изголодалась.

Она вкратце рассказала о своём визите на улицу Возрождения. Глаза мужа периодически наливались яростью и скорбью, он тоже был привязан к их нянюшке. Как так можно поступать с престарелым человеком?

– Я не посоветовалась с вами, думаю вы будете со мной согласны, что бабуля поживёт у нас. Там ей точно не дадут нормальной жизни!

– Аннушка, конечно. Она и так можно сказать у нас жила, разве что не ночевала. У Галины в комнате стоит кровать, на которой она и будет спать.

Галочку это ничуть не смутило, даже наоборот. Она любила поболтать перед сном, а так как теперь спала одна, было ужасно скучно без Таточки.

Все пошли спать, время было уже более чем позднее, перевалило за 11 часов. Только Анна Фёдоровна осталась посидеть одна, ей хотелось немного отойти от душевного потрясения. Она видела разные семьи, слышала разные истории, но так близко никогда не сталкивалась с откровенной бессердечностью близких людей. Её чистая душа всегда стремилась помочь близким и дорогим людям, и при этом она никогда не требовала благодарности или что-то другого взамен. Это просто было у неё в крови – помогать тем, кто нуждается…