– Тат, ты точно живая? Или тебя убили, и ты умертвием к нам домой вернулась? Если что, я тут недавно заклятие одно нашла по оживлению трупов. Правда, не практиковала еще.

– Да живая я, просто меня вербер на танке чуть не перехал, – пожаловалась я родным, быстро проходя в ванную, где первым делом сняла с себя все вещи и распустила волосы.

– Да на тебе живого места нет, – запричитала Стефа, которая вместе с Радой последовала за мной. – Ты почему от ран и царапин не избавилась?

– Все силы на проклятие ушли, которое я на этого хама наслала, – робко поделилась я постыдным фактом своей биографии.

Радмила-то меня, может, и поддержит, сестра как-никак, а вот тетушка совсем не приветствовала, когда мы применяли силу во вред. Она всю жизнь очень боялась, что мы можем перейти на сторону тьмы и начать черпать силу не из света, а из черного источника, что превращало ведьму в безумное нечто. Начав черпать тьму, ты терял все светлые стороны в себе, забывал о любви к близким, о сострадании и дружбе, и начинал взращивать все то злое, что было. Или накапливать новое. Переход ко тьме, был ведьминской точкой невозврата. Не существовало заклятия, способного вернуть ведьму к свету. Ее можно было только убить. Если она не убьет тебя раньше.

Мы до сих пор не знаем, из-за чего в мире появляются черные ведьмы. Я, к примеру, полагаю, что из-за разбитых сердец. Ведь только чудо, в виде нас троих, вернуло Стефе веру в жизнь, после предательства любимого и смерти единственного родного человека. Ее сестры и нашей мамы.

– Какое еще проклятие? Рассказывай все сейчас же, – потребовала тетушка, усаживаясь на край ванны. Рада так и осталась стоять в дверях, лишь скрестила руки на груди.

– Я шла из универа на остановку и, когда переходила дорогу, прошу заметить на ЗЕЛЕНЫЙ свет, на меня наехал вербер на внедорожнике. И вместо того, чтобы предложить помощь, довезти до дома или больницы, ну или хотя бы извиниться, этот гад начал надо мной издеваться. Говорить, что я бежала на красный и ничего не смогу доказать в полиции. А потом просто взял и уехал, – воспоминания пробудили забытую злость и чувство унижения, что я испытала на дороге. – Я не выдержала и наслала на него заклятие убивающее половое желание. Ну ты помнишь Стефа? То самое, что тебе уже приходилось снимать.

– Помню-помню, – протянула тетушка. – И как он на это отреагировал?

– Ну… он…эээ… пока ничего не знает, – замялась я, медленно заливаясь краской. – Но, думаю, много времени у него это не займет.

Тетушка громко вздохнула и сердито на меня посмотрела.

– Вот только разборок с верберами нам еще не хватало. Ты знаешь этого мужчину? Он сможет нас найти, когда поймет в чем дело?

– Ну это даже не мужчина, а молодой парень. Студент, наверное, – предположила я, вспомнив, что кроме моего нового универа, в том районе располагалось еще два. – Найти он нас сможет, только если подключит свою общину. Ковен же своих не выдает.

На последней фразе я несколько сдулась, представив, как к нам в дом врывается этот амбал со своими дружками и делает из меня грушу для битья за то, что покусилась на его самое святое.

– Великая богиня Бенедикта, надеюсь этого не произойдет. Я еще пожить хочу. Он такой огромный, вы бы видели, – прошептала я, прижав ладони к щекам.

– Убить-то он тебя не убьет, – покачала головой Стефа, совершенно не радуясь нарисовавшимся перспективам, – но нервы их община нам потреплет. Мы живем на одной территории и наше негласное соглашение об игнорировании друг друга очень шаткое, все будет зависеть от слова их вожака, а я с этим типом ничего обсуждать не намерена. Сама заварила кашу, сама ее и будешь расхлёбывать.