Тарзан внимательно посмотрел на молодого человека, словно не мог решить, как быть дальше, а затем, присев, жестом приказал англичанину обхватить себя за шею. С белым человеком за спиной Тарзан снова поднялся на деревья.

Следующие несколько минут Клейтон не мог забыть никогда. Ему показалось, что он с необыкновенной быстротой вознесся высоко к переплетающимся и качающимся ветвям, в то время как Тарзана сердила медленность их продвижения. Ловкий дикарь с Клейтоном за спиной перелетал по головокружительным траекториям с одной толстой ветви на другую, оказываясь уже на следующем дереве, а потом пробирался сквозь лабиринт переплетенных веток, балансируя, словно канатоходец, над черными глубинами заполненных листвой пропастей.

Когда прошел страх, Клейтон испытал восхищение и зависть к огромным мускулам и удивительным навыкам, которые позволяли этому лесному богу идти сквозь непроглядную тьму ночи так же легко и безопасно, как сам он мог бы прогуливаться по лондонской мостовой среди бела дня. Иногда листва над их головами оказывалась не слишком густой, и тогда ясный лунный свет освещал ту странную тропу, которой они шли. В такие моменты у Клейтона перехватывало дыхание при виде ужасной бездны внизу, ибо Тарзан выбирал самый легкий путь, который часто пролегал в сотнях футов над землей. Англичанину их передвижение казалось стремительным, а Тарзан был недоволен медлительностью, ведь ему приходилось выбирать прочные ветви, способные выдержать двойную нагрузку.

Наконец они добрались до поляны у берега. Чуткий слух Тарзана уловил странные звуки, которые издавала львица, пытаясь протиснуться в окно, и он слетел с дерева так стремительно, что Клейтону показалось, будто они упали с высоты сотни футов. Однако приземлились они почти бесшумно. Клейтон разжал объятия, и человек-обезьяна с быстротой белки обогнул хижину. Англичанин бросился за ним и увидел, что какое-то крупное животное уже почти влезло в окно: наружу торчали только задние лапы.

Когда Джейн открыла глаза и увидела, какая опасность ей угрожает, ее храброе сердце оставила последняя надежда. Но затем она поняла, что зверя кто-то вытаскивает наружу, при свете луны она разглядела головы и плечи двух мужчин.

Клейтон увидел, как человек-обезьяна ухватил длинный хвост львицы обеими руками, уперся ногой в стену хижины и напряг свои могучие мускулы, пытаясь вытащить хищницу. Когда англичанин бросился на помощь, неизвестный крикнул ему что-то командным, не допускающим возражений тоном. Это явно был приказ, но Клейтон не мог понять его содержания. В конце концов совместными усилиями двух человек огромное тело львицы мало-помалу начало поддаваться. И тут до Клейтона стало доходить, как дерзко и смело поступает его товарищ. Попытаться голыми руками вытащить из окна ревущее чудовище-людоеда для того, чтобы спасти незнакомую белую девушку, – это действительно вершина героизма.

Что касается самого англичанина, то тут дело обстояло иначе: девушка не только принадлежала к его кругу, но была той единственной, которую он любил. Поэтому, хотя Клейтон и понимал, что львица быстро расправится с обоими врагами, он продолжал делать все возможное, чтобы оттащить ее от Джейн Портер. Тут Клейтон вспомнил битву между его спутником и гигантским львом с черной гривой, свидетелем которой он стал совсем недавно, и почувствовал себя увереннее.

Тарзан продолжал выкрикивать приказы, но англичанин их не понимал. Тарзан пытался сказать глупому белому человеку, что надо воткнуть отравленные стрелы в спину и бока Сабор, а потом пронзить ее сердце длинным и тонким охотничьим ножом. Однако Клейтон его не понимал, а Тарзан не решался отпустить хищницу, поскольку видел, что слабый белый человек не удержит зверя в одиночку и одного мгновения.