В горле что-то скрипело и казалось, что внутри его чистят наждачной бумагой.

– Сколько время? – прошептала Татьяна маме, которая заглянула в проем.

– Восемь утра. – ответила та и протянула ей градусник. – совсем плохо? – огорченно спросила она у дочери.

Таня тяжело вздохнула и развела руками, показывая, что не может говорить.

– Слушай, а мне ж на работу сегодня. – вздохнула женщина. – Позвонить, что я не приду или бабушку попросить, чтобы пришла?

Девочка удивленно посмотрела на мать.

– Что ты так удивленно на меня смотришь? – поинтересовалась та. – Ты ж болеешь, а врача вызвать надо, чтобы справку для школы взять. Ты ребенок и не можешь впускать одна чужого человека в дом.

Таня поморщилась и покачала головой.

– Не хочешь чтобы бабушка приходила?

Девочка тут же утвердительно кивнула.

– Так мне на работу не ходить? – вздохнула мать.

– Иди, – шепотом выдохнула девочка и махнула рукой в подтверждение.

– Ну, а как же? – всплеснула руками женщина. – Может врача завтра вызвать? Она ж знает, что мы просто так не прогуливаем.

Девочка выдавила из себя подобие улыбки и вернула матери градусник, даже не взглянув на него.

– Тридцать семь и пять, – произнесла женщина, – и это утром.

Девочка накинула сверху халатик и вышла из комнаты.

– Может Юле смску кинуть? – задумчиво произнесла мать и оглянулась, разыскивая свой телефон.

Вскоре девочка вернулась.

– Я Юле смску послала. – сообщила ей женщина. – Ты траву там выпила? – взглянула она на дочь.

Та обреченно кивнула головой и непроизвольно вздрогнула.

– Противная? – вздохнула мать.

Таня развела руками и, стянув с себя халатик, снова забралась под одеяло.

– Тебе чаю принести сюда?

Девочка равнодушно посмотрела на мать и, вздохнув, кивнула.

– А если Юля сможет, то вызвать на сегодня врача или лучше чтобы и я дома была? – пододвигая ногой стул, чтобы поставить на него поднос с термосом и мандаринами, обратилась к Тане мать.

Девочка укоризненно посмотрела на женщину и потянулась за телефоном.

– Да, я пристала? – всплеснула руками женщина. – потому что мне уже нужно убегать.

Таня села на кровати и красноречиво махнула обеими руками в сторону.

– Спасибо, конечно, что ты меня отпускаешь, – в ответ произнесла женщина, – и прямо указываешь направление, но мне будет спокойнее эти вопросы решить именно сейчас.

Девочка громко вздохнула и, сев по-турецки, обреченно посмотрела на женщину.

– Хорошо, – развела руками та, – завтра сама вызову. А вот и Юля. – услышав сигнал, оповещавший, что пришла смска, добавила она. – Она сегодня как раз свободна и могла бы составить тебе компанию.

– Я спать буду целый день. – яростно прошептала девочка.

– Спи. – пожала плечами мать. – Юля хоть приготовит что-нибудь. – отводя взгляд в сторону, сказала женщина. – Мне… – объяснила она улыбнувшись.

Таня тяжело вздохнула, подняла руки сначала вверх, а потом обхватила ими голову.

– Упс… – прикрыв ладонью рот, чуть усмехнулась женщина. – Уже ушла. А ты телефон пожалуйста включи так, чтобы смски могла слышать и звонки.

Девочка прищурила глаза, ничего не ответила, и демонстративно положила рядом с термосом телефон, ткнув в него указательным пальцем.

– ААатлично! – пропела мать и, поцеловав дочь в макушку, вышла из комнаты.

Таня снова вздохнула, и, поправив себе подушку, легла, свернувшись калачиком.

– Ты точно можешь остаться одна? – снова вернулась женщина.

Таня открыла один глаз и молча смотрела на нее.

– Я знаю, что я приставучая. – развела руками та. – Но у меня не много дочек, а только одна. – иронично добавила она. – Я ж люблю тебя, и всякий раз переживаю. – вздохнула она и снова поцеловала дочь.