Через неделю наступал Новый год. Время двигалось своим чередом, совершенно забыв о Тане. Стрелки часов остановились в начале месяца, когда нос шоколадного лабрадора ткнулся в коленку девушки.

Вместе Таня и Дик шагнули в другой мир. Дверь подъезда, впервые выпуская человека и собаку, отрезала вход в старую жизнь навсегда.

Краем сознания Таня ощущала, что время никуда не делось. Подписывала документы, ставила даты. Там, за дверью, числа имели значение. С Диком время поделилось на отрезки – до прогулки и после.

День недели роли не играл.

Раньше Таня вместе со всеми участвовала в предпраздничной суете, которая начиналась уже с ноября. Обсуждала подарки, выискивала интересные рецепты салатов для стола. Смеялась, вспоминая прошлые Новые года, когда кулинарные изыски неизменно заканчивались селёдкой под шубой и тазиком оливье.

В Танином детстве мама праздновала Новый год утром. Зачем сонного ребёнка тащить в полночь из постели за стол?

Сначала покупали ёлку. Мёрзлые ветки оттаивали, распушались, расправляли иголки, оставляли лужицы на полу прихожей, и по всей квартире пахло хвоей.

С антресолей доставали игрушки. В стружках лежали стеклянные шары, картонные зверюшки. Сыпались прошлогодние иголки. Но самые главные сокровища хранили отдельно – звезду и гирлянду с лампочками.

За окном темнело, разноцветные огоньки освещали комнату, на кухне кипело и шкворчало.

Утром Таня не вставала сразу. Высовывала нос из-под одеяла, гадала, что же Дед Мороз принёс на этот раз. И бежала босиком разглядывать подарки.

А потом шли в парк на ёлку. По морозцу, скрипящему снегу и безлюдным улицам, где ветер гонял конфетти от хлопушек. В киосках возле ёлки «чахли над златом» сонные продавщицы.

Невиданные вкусности днём с огнём не сыскать было в магазинах – шли 90-е годы.

Мама наполняла сумки, а Таня бродила вокруг ёлки. Трогала блестящие шары, гладила морды оленей. Никто не толкался, не мешал. Настоящий Дед Мороз звал фотографироваться именно её, маленькую девочку Таню.

Возвращались домой, устраивали пир на весь мир. Кипятили чайник, раскладывали на столе богатства. Снег шуршал по стёклам, и начинался настоящий Новый год.

С возрастом Таня повадилась ходить в компании, которые быстро надоели. Насыщаться среди ночи не привыкла. И осталась с мамой и утренним праздником вокруг ёлки.

Через неделю наступал Новый год. Снег подтаял, следующий морозец превратил улицы в каток, чем привёл в недоумение городские службы. Никогда такого не было и вот опять. Прохожие выписывали пируэты.

Танины сапоги на каблуках включились во всеобщую забаву. Конечности разъехались, владелица ощутимо приложилась пятой точкой. Эх, если бы в своих прогулочных! И вдруг ужаснулась – что будет с Диком, поломай она ногу?

Дресс-код затрещал по швам. Провинившиеся сапоги отправились в небытие вслед за юбкой-карандашом и чёрными брюками.

А вот и подарок для мамы! Которая в магазин обувала дочкины нескользящие сапожки на липучках. Под ёлочкой получит свои собственные, потому что Танины дополнили наряд из серых джинсов.

На работе намечался корпоратив. Увильнуть никак не получится, начальник отдела обязан присутствовать. Кто выведет Дика? Больничный, что ли, придумать? Явиться с розовыми щеками в поликлинику, сослаться на температуру. Мысль.

Врать Таня не умела, мысль отбросила.

Попросить кого-нибудь из «собачников»? Люди опытные, Дик многих слушался лучше, чем хозяйку… Оно им надо? У всех свои предпраздничные заботы.

– Мама, что будем делать с Диком? Может, поводишь вокруг дома минут десять?