– А как их защищают? – спросил Антон.

– Их защищают мечами и шпагами, – назидательно ответила девочка.

Пытаясь угодить Нике, Антон полез на чердак в надежде отыскать там что-нибудь такое, из чего можно сделать мечи и шпаги. На чердаке было лишь одно небольшое круглое оконце. Почему-то Антон заглянул в него. Заглянул – и чуть было не ахнул. Перед ним открылись бескрайние поля, дальний лес, сливающийся с горизонтом, и ослепительно голубое небо. Наверное, он слишком долго простоял так с открытым ртом, потому что друзья забеспокоились и последовали за ним.

– Ты что, уснул? – недовольно проворчал Феликс.

– Смотрите… – все еще очарованный, прошептал Антон.

– Что там? – с любопытством произнесла Ника и выглянула в окошко.

– Простор, – выдохнул Антон. – Так красиво! Здорово было бы отправиться путешествовать.

– Здорово, – подтвердила Ника.

– Ничего особенного, – мельком покосившись в окно, буркнул Феликс и принялся отдирать фанеру для меча.

– У меня здесь бабушка раньше работала, – неожиданно сообщила Ника. – К ней приехал дедушка, они поцеловались, и из роддома им привезли мою маму.

Феликс громко рассмеялся.

– Ты что, глупая? Не знаешь, откуда дети берутся?

– Откуда? – заинтересовалась Ника.

– Оттуда, – Феликс показал пальцем, откуда у Ники должны появиться дети.

– Откуда я писаю? – изумилась девочка. – Не может быть!

– Скажи ей, – обратился Феликс к приятелю.

Антон стоял и не понимал, что делать. Он и сам был удивлен.

– Если хочешь, давай проверим, – предложил Феликс подруге.

– Как это? – заинтересовалась Ника.

– Поцелуемся. И увидим, будут у тебя дети или нет, – пояснил юный экспериментатор.

К огромному разочарованию Антона, Ника согласилась. Феликс подошел к ней и поцеловал в щеку.

Антону было завидно, но прежде всего он переживал за Нику. Дело в том, что Антон не очень поверил Феликсу и склонялся к версии о поцелуях, поэтому он всерьез испугался, как бы у его одноклассницы вскоре не появились дети.

Когда Ника приходила в школу, Антон всякий раз с тревогой ожидал, что она скажет: «У меня вот-вот будет малыш. Мне теперь некогда с вами играть». Незадачливый кавалер промучился примерно полгода и в конце концов не выдержал.

– Я думаю, у тебя все-таки не будет ребенка, – сказал он, подойдя к Нике на перемене.

– Какого еще ребенка? – удивилась девочка.

– Но вы ведь целовались с Феликсом, – напомнил Антон.

– Ты что, до сих пор веришь в эти сказки? – всплеснула руками Ника.

23

Газету, в которой работал Борис, переименовали в «Голос патриота». При этом многих профессиональных журналистов уволили без всякого выходного пособия. Лишился должности и Осьминог, обозвавший главного редактора продажной скотиной и дебилом.

На место выбывших набрали команду совершенно необразованных и не готовых к журналистике людей. Руководитель позвонил Борису и сообщил, что тому предстоит их обучить.

– Так ведь я же сам начинающий! – изумился Борис.

– Ничего страшного, справитесь, – холодным тоном возразил начальник. – Сейчас время такое – всем приходится заниматься не своим делом.

– Может, поэтому ничего и не получается? – предположил репортер.

– Вы что хотите сказать? – насторожился собеседник. – Вы эти пораженческие настроения бросьте, и думать не смейте.

– Как же мне перестать думать? – решил поинтересоваться Борис, но главред уже повесил трубку.

Предстояло уезжать, а уезжать не хотелось. И не столько из-за Зоны, сколько из-за Лады. Понурив голову, журналист вышел на улицу и отправился к дому своей возлюбленной. В этот момент у него снова зазвонил сотовый телефон.

– Мы создаем подпольную газету, – прокашлял Осьминог. – Будем писать то, что эти гады нам запретили. Одним словом, правду. Присоединишься?