Наш командир танка выскочил из машины и попытался подбить вражеский стальной колосс ручной гранатой. Переводчик в десятый раз спрашивал меня, что происходит. Я отозвался в стиле черного юмора:
– Скоро сам увидишь!
Затем я направил орудие машины в небо, подтянул ноги и свернулся клубком, как еж. После этого раздался оглушительный грохот. Вся машина, казалось, была охвачена пламенем. Рация валялась где-то у меня в ногах. Я закричал:
– Все вон! Машина горит!
Тем временем наш переводчик тоже сообразил, что происходит. Он совершил воистину тигриный прыжок из люка заряжающего на землю, даже не коснувшись боковых стенок. Я последовал за ним. Мой пистолет, который я из-за изнуряющей жары против обыкновения положил за рацию, пришлось оставить в танке. Прощай, большое 50-мм орудие! Во время прыжка я также потерял свой шлем.
Мы оттащили нашего водителя, который получил тяжелое ранение, в укромное место за амбаром. Из танка ему удалось выпрыгнуть самостоятельно. Я начал красться вдоль домов в поисках санитарного танка и довольно быстро нашел его. Наш батальонный врач, доктор Шульц-Меркель, побежал назад вместе со мной, поскольку у его машины была повреждена гусеница.
Когда мы подбежали, оба танка T-34 уже были подбиты и горели на обочине улицы. Я забрался в наш танк и попытался каким-то образом сдвинуть его в сторону. Этого мне сделать не удалось, поскольку вражеский снаряд угодил прямо в трансмиссию.
Канонада понемногу стихала. Наши продолжали двигаться вперед. Мы остались с нашим танком. Несмотря на то что он больше не двигался с места, он по-прежнему мог стрелять. Мы стали ждать ремонтный взвод. Но прежде чем все это закончилось, нам довелось пережить еще одно потрясение. Я был в танке, когда неожиданно раздался мощный взрыв. Засвистели осколки. Грохнуло еще раз и затем еще раз. В мгновение ока я выскользнул из танка и заполз под его днище, где обнаружил таких же онемевших и ничего не понимающих товарищей. Авиация? Немыслимо! «Катюши»? Новое оружие? Нет, на самом деле все оказалось гораздо проще. Мы перепугались понапрасну. Взорвались боеприпасы в горящих советских T-34. Это был сумасшедший фейерверк.
Бросок на юг – окружение Киева
С 9 августа по 26 сентября 1941 года (Ганс Шойфлер)
4-я танковая дивизия, как участница широкомасштабной операции, получила задание наступать на юг, прорваться в глубокий тыл противника и отрезать и окружить расположенные у Днепра русские полевые армии.
Но на ближайшее будущее было приказано уничтожить неприятеля южнее Кричева и тем самым обезопасить пути снабжения. Эти попытки в период с 9 по 16 августа увенчались лишь частичным успехом.
Вечером 15 августа после непрерывных ожесточенных боев, в том числе с тяжелыми русскими танками, мы вышли к городу Костюковичи. Ночью город был взят при поддержке пехоты, тяжелых реактивных минометов и артиллерии. Была отражена атака русских танков, поддержанная также огневой мощью бронепоезда. Мы захватили 19 танков, в том числе 3 тяжелых, 21 орудие и 52 самолета. Мы также взяли 520 военнопленных. Но за эти дни полк из-за нехватки топлива лишился половины танков.
18 августа дивизия заняла позиции, с которых начнется наступление на юг. 19 августа она вышла к забитым транспортом улицам в городе Мглин.