Время подпирало. Обстановка требовала быстрейшего выхода бригады к линии фронта. Комкор торопил, ругался. Полковник Чунихин лихорадочно искал выход. Он приказал капитанам Гусаку и Калугину быстро и тщательно обшарить ближайшие окрестности и найти переправу через канал. Разведчики и саперы разъехались вдоль канала, и вскоре капитан Гусак доложил по радио, что нашел мост в районе железнодорожной станции Хидег-Кутдек, но не уверен в его надежности. Выбора не было. Комбриг во главе танковой колонны помчался к обнаруженной переправе. К мосту вела полевая дорога по насыпи. Мост был деревянный, но на железобетонных опорах и с виду добротный. Канал же был глубокий, шириной около 20 м; его высокие насыпные берега, одетые в бетон, спускались в воду. Переправочных средств для преодоления таких каналов у нас не было. У моста собралось командование бригады, комбаты, подъехал капитан Калугин. Судили, рядили, прикидывали. Наиболее горячие головы самоуверенно утверждали: «Мост добротный, выдержит. В Союзе не по таким ходили. На дохлых сваях, и те, приседая, выдерживали». Многие изъявляли желание первыми переправиться по мосту. Чунихин колебался, опытного и осторожного комбрига терзали сомнения. Скрепя сердце, он решился и приказал Максимову отобрать лучшего механика-водителя из взвода танков командования, высадить экипаж и опробовать мост. Выбор пал на старшего сержанта Трухачева. Еще раз осмотрели мост, посоветовались, – и танк пошел на переправу. Наступила тишина, все замерли в ожидании. Трухачев вел танк уверенно, медленно и плавно. Но когда вся масса машины оказалась на мосту, пролет рухнул, и танк, словно пикировщик, пошел вниз и скрылся в воде. В оцепенении ждали – вот-вот появится механик-водитель, но он не появлялся… Отчаянные добровольцы ныряли в ледяную воду в надежде спасти Трухачева, но это не удалось. Это была первая и такая трагическая потеря на правобережье Дуная в Венгрии. В скорбном молчании колонна бригады повернула обратно и возвратилась в Хедьес, где мы простояли почти полтора дня в ожидании готовности моста.

Пока корпус в муках преодолевал речушки и каналы, войска 2-го Украинского фронта 5 декабря перешли в наступление. В распутицу, по бездорожью, с трудом преодолевая водные преграды и яростное сопротивление противника, наши войска медленно продвигались вперед. После большого шума, аврала и напряженной работы саперов простейший, но добротный мост через канал был построен, и 7 декабря бригада преодолела канал и продолжала движение по маршруту Сокали – Тамаши – Фельдшег – Мадьяркеси – Мезекомаром – Лайошкомаром. К 8 декабря танки бригады сосредоточились в роще в 5 км юго-восточнее Эньинга. Перед началом движения к танку командира 1-го танкового батальона лихо подъехал «Виллис», из которого вышел подполковник Негруль, а следом за ним капитан среднего роста, широкоплечий, в кожаной куртке и танкошлеме.

– Принимай гостей, комбат, – здороваясь, сказал подполковник. – Вот тебе новый замполит.

– Климов Степан, – представился капитан, протянув руку комбату. Так началось служба в батальоне этого удивительно душевного человека. Во время ночного марша, на коротких остановках, на ходу замполит побывал во всех танках батальона, познакомился и поговорил с каждым солдатом и офицером. Утром он уже знал офицеров по фамилии, а взводных и ротных командиров по имени и отчеству. Авторитет Климова быстро стал в батальоне непререкаемым. Люди тянулись к нему, шли за ним, готовые выполнить любую задачу.

Как мы ни старались, а в пути из-за неисправностей отстало 9 танков. Зампотехи батальонов Сергиенко, Ковалык и Аракелян с ремонтниками растянулись по маршруту, восстанавливая их. Неделю бригада находилась в районе сосредоточения. За это время подтянули все неисправные танки, удалось провести углубленное техобслуживание машин и оружия, мы заправились горючим, довели боезапас до двух боекомплектов. Мы также провели занятия по изучению местности в районе предстоящих боевых действий, изучили особенности театра военных действий и противостоящего противника. Со всеми штабами провели тренировки на местности и на картах.