И вдруг я замер. Марина Львовна подвела ко мне девушку в скромном сиреневом платье без всяких украшений. Но сам цвет платья так оттенял ее большие серые глаза в обрамлении длинных густых ресниц, так гармонировал с темно русыми локонами, укрывавшими плечи, что никакие украшения и не были нужны. Сама девушка была чистейшей воды бриллиантом. Я онемел от неожиданности.

– Это и есть Андрей Клементьев, который чуть не запорол макет обложки вашего романа, Ксения. Передаю его вам на растерзание, если заслужил. – Марина с торжествующей улыбкой представила меня незнакомке и шепнула на ухо, уходя, – это автор того самого романа, Андрюша, Ксения Преображенская. Будьте знакомы, господа!

Я и так никогда не отличался красноречием, да и не нужно оно художнику, а тут совсем онемел. Ксения Преображенская, автор самых популярных романов современности, безусловный талант, была так прекрасна, что я, как дурак, стоял столбом и таращился на нее, растерянно хлопая ресницами. Нет, ее нельзя было назвать красавицей в классическом смысле этого слова. Черты лица, тонкие, изящные, обладали той легкой долей асимметрии, которая делает лицо неповторимым и незабываемым. А в больших серых глазах таилась загадка. Тонкий стан, охваченный сиреневым шелком, навевал воспоминания блоковских строчек:

В моей голове и правда поплыл туман. Ксения не была похожа ни на одну из моих многочисленных знакомых девушек. А среди них были настоящие красотки и сердцеедки. Но все они вместе взятые перед ней блекли, как помпезная бижутерия перед маленьким, но настоящим драгоценным камнем. Она была особенной, неповторимой.

– Ну, что же вы, Андрей, язык проглотили? – спросила она и улыбнулась.

О, дивная улыбка, от которой внутри меня что-то дрогнуло и стало растекаться теплой волной, наполняя все мое существо легкостью и жаждой полета, как воздушный шарик гелием.

– Очень рад личному знакомству, Ксения, – наконец смог заговорить я, но голос предательски дрожал, – а я вас представлял совсем другой.

– Какой же? – она удивленно изогнула левую бровь, не переставая улыбаться.

– Мне почему-то казалось, что вы значительно старше, этакая серьезная книжная дама с легким налетом занудности. – Ответом мне был серебристый веселый смех. – Хотите шампанского?

Я подхватил бокал с подноса пробегавшего мимо официанта. Ксения кивнула и протянула руку к бокалу. Ах, какие у нее тонкие руки с нежными пальчиками без угрожающего, агрессивного маникюра! Мне вдруг безумно захотелось коснуться губами каждого пальчика, прижаться щекой к мягкой, прохладной ладони, но я одернул себя. Не время и не место отпускать в полет собственное воображение!

– А я вас представляла молодым лоботрясом и прогульщиком, который предпочитает всякие развлечения скучным рабочим обязанностям!

– Увы, ваше предположение совсем недалеко от истины! – признался я, наслаждаясь обществом моей новой знакомой.

Мы стояли рядом среди толпы важных, разодетых, переполненных чувством собственной значимости людей, но я видел только ее. Все остальное слилось в пестрый, шумный фон. Зрение мое чудесным образом сфокусировалось на ней, растворив все остальное в разноцветном тумане. Я видел только ее, слышал только ее голос, голова моя шла кругом от аромата ее легких духов. Вдруг из толпы незнакомых, чужих лиц снова вынырнула Марина и, подхватив Ксению под локоть, повлекла в сторону.

– Прошу прощения, – скользнув по мне взглядом, сообщила редакторша на ходу, – я должна представить нашу звезду нужным людям.