– Извини.

– Что?

– Приехали…

…

Родриго жил на холме. Здесь чем богаче человек, тем он выше взбирается по холму. Родриго, конечно, не мог купить или снять себе что-то попроще – то, что он снимал, мог снять сам Пабло Эскобар, если бы был жив.

Мы добрались до места пешком – полтора километра, но лучше так, чем таксист назовет потом кому-то адрес, куда он нас отвёз. Охраны не было, но был звонок, на который я и нажал – и не отпускал.

Появился Родриго. Он был в теннисном костюме – значит, занимался или теннисом, или гольфом с автоматом, пускающим шары. Увидев меня, он не удивился – а вот увидев Слона, удивился сильно.

– Синьор Энрике! Вы ли это!

– Ну, п…ц – сказал Слон и начал падать. Я едва успел его подхватить.

…

– Ты откуда его знаешь?– спросил я Родриго, когда мы устроили, наконец, Слона и вышли в соседнюю комнату, чтобы выпить спокойно виски под журчание фонтана, как и полагается благородным донам.

– Синьора Энрике? Он нашим советником был, – охотно пояснил Родриго, – вива ла боливариан революсьон.

– Ва бене, – заключил я по-итальянски, – и как советовал?

– Хорошо советовал. Мы по его советам много операций в сельве провели. Один раз колумбийский спецназ в ловушку попал…

Здорово. Значит, теперь получается, к Слону есть вопросы здесь, в Колумбии. А всё, что касается армии, тут не отличается демократией.

– Как его звали-то?

– Так и звали синьор Энрике. У всех кто с Минска приезжал – наши имена были.

Значит, еще и с Минска. Интересно, не замешаны ли тут еще люди с Минска? Они не всегда на нашей стороне.

– Тут у тебя безопасно?

– Абсолютно.

– А прислуга?

– Если наверху спрятать и дверь запереть – не увидит.

Я кивнул.

– Грасиас, тебе, друг.

– Да ты что, как друг другу.

– Ну, тогда если, как друг другу, еще услугу окажешь?

– Без вопросов.

– Надо корабль, который через океан идет.

– В Европу?

– Лучше в Африку. У тебя связи в портах есть?

– А то. Сейчас же и позвоню.

Я придержал Родриго.

– Сейчас не надо. Позже позвонишь. Давай, сейчас виски допьем.

Я подмигнул.

– А потом еще нальем.

Ох, что-то мне всё это не нравится…

Дернули еще по пятьдесят – по сотке здесь не дергают, пьют из бокалов с очень толстым дном, как раз, если правильно налить, пятьдесят и получится. Потом еще по пятьдесят. Потом пошли навестить Слона, и то, что я увидел, мне ни хрена не понравилось. Похоже, растрясли все-таки… и на повестке дня заражение. Если уже не началось.

В больничку надо. Причем быстро.

– Телефон дай.

Только бы всё выгорело. Черт…

В Медельине все телефоны прослушивают, и не только колумбийцы, но может и выгореть. Главное сейчас – найти врача.

Набрал номер Лары – у нее скверная привычка не брать телефон, если обиделась, но этот не мой – наверное, возьмёт. Журналистское любопытство роль сыграет.

– Хола.

– Лара, извини за все, и послушай.

– Это ты? Я тебе уже сказала…

– Лара! У тебя врач, кажется, был в родственниках, так?

Немного успокоилась. Местные женщины в отличие от наших не умеют пить кровь. И долго не обижаются.

– Что произошло?

– Я… приболел немного. Понимаешь?

– Тебя ранили?

– Нет… но приболел. Просто скажи, как его зовут и где его можно найти?

– Доктор Педро Бонилья, университетский госпиталь Сан-Винсенте. Что с тобой, папи5, ты точно не ранен?

– Нет. Все в порядке, cara mia. Просто… приболел немного. Желудок болит… наверное, отравился по дороге.

– По дороге? Где ты?

– Я тебе перезвоню. При первой возможности.

Я положил трубку. Слон услышал нас, очнулся и теперь смотрел на меня. Глаза его мне тоже не нравились – больные глаза.

– Ничего, Слоняра. Сейчас доктора приведем, вылечим тебя.

– В больницу… мне нельзя.