Глаза Никласа сощурились, словно пытаясь прочесть мои мысли. Потом он шагнул ко мне, взял пальцами за подбородок и заставил поднять голову, посмотрев в его серые глаза.

– Сейчас проверим, – проговорил он и неожиданно впился в мои губы непристойным поцелуем.

Я остолбенела от такой наглости, совершенно растерявшись и не понимая, что происходит. Но через пару секунд оцепенение спало, и я со всей силы оттолкнула жениха, так что сама чуть не упала.

– Да как вы смеете! – воскликнула негодующе, вытирая ладонью губы. Хотела влепить ему пощечину, но мужчина молниеносно перехватил мою руку и рывком вновь притянул к себе. Наклонившись к моему уху Никлас, нагло прошептал:

– Ты невинна Латойя, это несомненно, и я буду у тебя первым.

Отстранилась, глядя на мужчину с презрением. На его лице расцвела такая пахабненькая улыбочка, что меня даже затошнило.

– Я не дам вам такой возможности, – прошипела воинственно и выдернула руку из его захвата, отходя подальше. Прекрасно понимала, Никлас жаждет получить мою чистую энергию, которая поможет ему в карьере и не только.

– Не глупи, детка, всё уже решено, – ехидно заметил этот мужлан.

Ответить не успела, потому что в этот момент в гостиную вошел отец. Увидев меня пылающую гневом, он нахмурился и посмотрел на маркиза вопросительно, но произнес совсем другое:

– Прошу в столовую, маркиз Никлас, Латойя.

– С удовольствием, – проговорил елейным голосом жених, галантно подавая мне руку.

Ничего не оставалось, как принять его приглашение, положив свою ладонь поверх его кисти, последовала за мужчиной, стараясь держать осанку и не впадать в панику.

3. 2 глава

Обед проходил ужасно скучно и напряженно. Мужчины общались на военные темы, совершенно забыв про меня и маму. Но если я была рада этому факту, то мать явно злилась и всё чаще бросала гневные взгляды на мужа, которому на самом деле было плевать. Я уже знала, чем всё это кончится, очередным грандиозным скандалом, с битьем ваз и красивых статуэток.

Финалом станет грозная тирада мамы, которая заявит, что уйдет в монастырь, но на самом деле удалиться к себе в комнату, чтобы выплакаться и переварить безразличие отца. Такую картину я наблюдала уже лет пять и с каждым разом, скандал становился всё громче, пострадавших ваз всё больше, а отец всё злее. Пыталась поговорить с мамой, донести ей, что опасно злить отца, но она не желала слушать. Твердила, что и так отдала ему лучшие годы жизни и не желает больше мириться с его отвратительным поведением. Не могла понять до конца, что она имела в виду, а когда спрашивала, мама замолкала и больше не желала говорить.

Еле дождалась окончания обеда, когда наконец мужчины отправились в курильную комнату, а нам с мамой по этикету было позволено удалиться к себе. Выйдя из гостиной, мама остановила меня, взяв за локоть и тихо спросила:

– Зачем отец вызывал тебя к гостям?

– Он хочет выдать меня замуж за маркиза Никласа, – ответила удрученно. Скрывать от неё не собиралась, пусть знает. Что задумал отец.

– Что?! – выдохнула она удивленно. – Он же слишком стар для тебя.

– Да, но, видимо, папеньке всё равно, – пожав плечами проговорила я.

– Не переживай, я поговорю с ним вечером, – сказала решительно мама и в моей душе заворочался червячок тревоги.

– Может, не стоит? Вы опять поругаетесь, – пробормотала нерешительно.

– Стоит, – твердо заявила мама и даже плечи расправила. – Знаешь, дочка, за себя надо бороться.

Она поцеловала меня в лоб, обняла крепко и пошла в сторону своих покоев, оставляя меня стоять и смотреть растерянно ей вслед. Впервые услышала от мамы такие слова, и переживания вспыхнули с новой силой. Эти слова противоречили воспитанию и устою нашей жизни.