С ними нелегко справиться, и чем ближе к концу, тем сложнее. Но он должен преуспеть, и он знает, что у него получится. Его творение того заслуживает.

Вторник, 23 октября 2018

Сестеро тихонько захлопнула дверь машины, словно браконьер, который не хочет привлекать к себе внимание. Простенькая мотыга и пластмассовое ведерко станут ее спутниками на ближайшие часы, равно как запах грязи и морской соли, пропитавший все вокруг. Дождь уступил место туману, клочья которого проплывали мимо подобно призракам. Обычное явление в это время года из-за разницы температур между еще теплым морем и воздухом.

Сделав глубокий вдох, Сестеро прикусила пирсинг во рту. Она не чувствовала страха, но нервничала. Она знала, что как только ступит на песок, то сделает что-то противозаконное, а на сегодня она уже натворила достаточно. Однако эту вылазку она задумала еще накануне, когда поняла, что нет смысла наблюдать за браконьерами издалека. Их всего четверо, и они не могут устроить рейд против браконьеров, которые знают залив гораздо лучше них. Конечно, всегда есть возможность обратиться за помощью в полицейское управление Герники, но до тех пор, пока Олайсола не вычеркнут из списка подозреваемых, Сестеро не собиралась сотрудничать с его командой. Единственная, кого можно исключить, – это жена комиссара. Она провела несколько дней в Мадриде – алиби, которое ей легко удалось подтвердить.

Переживания из-за случившегося в камере и последующего звонка Мадрасо все еще были слишком свежи. Ей нужно было побыть одной, привести мысли в порядок и занять голову другими вещами, которые отвлекут ее от чувства предательства. И она не придумала ничего лучше, чем раствориться одной в урдайбайской ночи. Перед уходом из гостиницы она хотела предупредить Айтора, но передумала, увидев, что он созванивается с невестой. На заднем плане заливался лаем Антоний. К чему отвлекать Айтора, если нет никакого риска? Кроме того, напарник стал бы настаивать на том, чтобы отправиться с ней, а она не хотела вовлекать его во что-то не совсем законное.

Песок проваливался под каждым шагом.

Силуэты рыбаков становились все ближе и ближе. Никто из них не заметил ее появления. Ей нужно было привлечь внимание. Подойдя к одному из них, Сестеро начала неуклюже ковырять землю мотыгой.

– Здесь что, места больше не нашлось? Не видишь, что тут уже занято?

Сестеро добилась первой цели: с ней завязали разговор.

– Залив не твой, – заявила она и тут же упрекнула себя за резкость. Конечно, она должна вести себя неприветливо, как и положено браконьеру, но, если она хочет получить информацию от этого человека, нельзя сразу обрывать беседу.

Рыбак-браконьер бросил на нее презрительный взгляд.

– Да ты-то вообще в этом не разбираешься. Здесь ты ничего не поймаешь, – бросил он с насмешкой, отвернувшись. – И куда ты тащишься с детским ведерком? Придется бежать, так все моллюски оттуда повыпадут.

Бросив мотыгу, детектив поспешила за ним.

– Прости, я неправа. Я здесь впервые и немного нервничаю…

Рыбак замер и посмотрел на нее снова, на этот раз скорее с любопытством, чем с раздражением, и протянул руку. Это был мужчина средних лет с залысинами и крепкими огрубевшими ладонями. Несмотря на темноту, Сестеро заметила на его лице усталое выражение, какое бывает у тех, кто слишком часто видел, как от них отворачивается фортуна.

– В первый раз все нервничают… Я Педро, – представился он, крепко пожимая ей руку. – Если не хочешь уйти с пустым ведром, иди дальше по берегу. Здесь почти ничего нет.

– Спасибо. Я просто не знаю, как это делать, но мне нужны деньги. Я беременна и… – собственная ложь застала ее врасплох.