– Как же это прекрасно, когда между людьми возникает такая сильная связь.

– Это поистине прекрасно, дорогая Роза. Она перевернула всю мою жизнь.

– Знаете, мистер Фостер. Я всегда считала, что люди, приходящие в нашу жизнь появляются в ней не просто так. Даже если рано или поздно они уходят из нашей жизни, то после них все равно остается что-то, что мы проносим через года. Так или иначе, эти люди меняют нашу будущую жизнь.

– Теперь я понимаю, почему он так дорожит вами, – звучат неожиданные слова, и я теряюсь.

– О ком вы?

– О Майкле.

– Ох…вы об этом. Просто я приношу ему хорошие деньги, – нервно смеюсь.

– Похоже, вы значите для него гораздо больше, чем сами можете представить.

– Майкл для меня не только пиар-менеджер, но и близкий друг. И я не собираюсь переступать эту черту.

– Я вас понимаю.

Когда официантка возвращается, мы делаем заказы и остальной вечер проводим за нейтральными разговорами. Не раз ловлю себя на мысли, что мне приятно его общество. С ним мне не приходится играть роль той, кем я не являюсь. От него веет какой-то очень доброй и теплой энергетикой.

Поздно вечером, когда водитель мистера Фостера подвозит меня к дому, поворачиваюсь к нему.

– Это был замечательный вечер, мистер Фостер.

– Пожалуйста, Роза. Называйте меня просто Ричард.

– Хорошо, Ричард.

– Вечер был действительно прекрасный. И я хотел бы пригласить вас в следующую субботу пообедать со мной и моей дочерью в нашем особняке.

– Спасибо за приглашение. Но мне нужно взглянуть на свое расписание.

– Тогда я буду ждать вашего ответа завтра. Я бы очень хотел познакомить вас со своей дочерью.

– Хорошо. Я сообщу вам, Ричард.

– Доброй ночи, Роза, – берет с сиденья подаренный им букет и отдает мне.

– Доброй ночи, – беру букет в руки и выхожу из машины, направляясь ко входу.

Ступаю на первую ступеньку и сразу слышу приглушенные звуки щелчков фотоаппаратов.

– Прошу вас, перестаньте преследовать меня. Это уже не смешно, – произношу куда-то в темноту, зная, что меня услышат. Меня вдруг одолевает такое невероятное отчаяние. Это состояние, когда ты постоянно под прицелом, ужасно нервирует и не дает жить спокойно.

Дрожа от напряжения, вхожу в вестибюль и, стуча каблуками, иду к лифту.

– Добрый вечер, мисс Перес, – приветствует меня один из сменных консьержей. Пожилой седовласый мужчина лет семидесяти.

– Добрый вечер, – нажимаю кнопку вызова.

– Весь вечер здесь слонялись эти проклятые папарацци. Я выгнал их на улицу. Когда они уже успокоятся?

– Спасибо вам за заботу.

– Ну что вы. Я должен следить за порядком, а от них только один хаос.

– Вы правы, – двери лифта открываются. – Доброй ночи, – захожу в кабину.

– Доброй ночи, мисс Перес.

Оказываюсь в пустой темной квартире, положив букет на спинку ближайшего дивана. Обхожу его и сажусь на противоположный, бездумно уставившись в стену.

Завтра, когда Майкл обговорит с Ричардом условия контракта, все завертится с неимоверной скоростью. Не за горами мой мировой тур, и скоро обо мне узнают даже в самой Испании.

Взгляд падает на газеты и журналы, лежащие на столике напротив, и я тянусь за несколькими из них.

Перелистываю страницы одного из бизнес-журналов и останавливаюсь на статье с фото. С фотографии на меня смотрит твердый взгляд темных бездонных глаз и даже через бумагу от этого взгляда все трепещет внутри. Сердце начинает ускорять темп. Дыхание сбивается.

Из груди вырывается нервный смешок от ощущения, что каждый раз я подглядываю в замочную скважину.

Поддавшись порыву, подношу руку и провожу подушечками пальцев по лицу с острыми, идеально очерченными мужественными чертами. Его лицо немного изменилось. Оно стало еще более суровым, чем раньше.