Впрочем, уже то, что он не стал улетать не пойми куда, многое говорило о заинтересованности моего контрактора. Тот явно жаждал оказаться в Ойлеане, раз рискнул пробираться в столицу одного из сильнейших государств мира, пережившего апокалипсис. Знать бы ещё, что его так манит в город знаний?

Увы, но пернатый спутник цедил сведения в час по чайной ложке, плюя с высокой колокольни на моё непонимание и недоумение. Тупой? Ну что ж, поплачь, сам виноват. Вот его кредо.

А о чём, интересно, болтают охотник на монстров, бесовка и вампиресса? Какие они нашли общие темы для разговоров? Интересный вопрос.

Так уж получилось, что Иоганна заинтересовала Фотини, а ту – Ганья. Ну а бесовка, кажется, была одинаково открыта для общения вообще со всеми на этом свете. Любопытство её могло посоперничать с жаждой знаний Морвин. Что ж, рад, что эта троица не старается перегрызть друг другу глотки, потому как, будем честны, я уже привык к Фотини и её регулярным сеансам кровопускания, и будет жалко потерять такую интересную собеседницу, ибо результат её драки с Иоганном не вызывает ни малейшего сомнения. Да и милашка Ганья приятно дополняет нашу мрачнохарюю компанию. Обидно будет, если с ней что-то случится.

Оставшихся трёх членов группы я нашёл возле коней. Ананда вместе с Нарендрой и Илэром… играли в карты. Вот так, просто. И если от Шутницы я чего-то подобного мог ожидать, то вот Дитя Амока, подобранный в довоенном бункере посреди Великой Западной Пустоши, удивил.

Впрочем, меня поразило то, что парнишка вообще решил отправиться в путь с нами, не имея ровным счётом никаких причин для этого. Я до сих пор не понимал, что подтолкнуло его к столь опрометчивому поступку, но факт оставался фактом: прямо сейчас он решительно и уверенно проигрывал в местный аналог покера, правила которого я стараниями Илэра даже запомнил.

Ну они, конечно, додумались – сесть к катале и играть его колодой. Ну да ладно, не на раздевание – и то хлеб, пусть веселятся.

Интересно, как там Сюин? Всё ли в порядке у этой бешеной и выживших бунтовщиков? Я неожиданно понял, что скучаю по китаянке и её фашистским тренировкам.

Как-то так получилось, что эти странные люди, многие из которых без шуток пытались меня прикончить, стали мне родней и ближе, чем друзья и товарищи, с которыми я учился в университете и работал в офисе. Наверное, это то самое «боевое братство», о котором говорят ветераны. Глупо, конечно, но я, наверное, без понуканий пойду по трупам ради них, и отнюдь не потому, что задолжал жизнь едва ли не каждому.

Я тряхнул головой. Опять мысли отправились вслед за шизофренией – не в ту степень. Хватит, Сашенька, если всё пройдёт как надо, очень скоро мы попрощаемся, я отправлюсь домой и забуду Дамхейн как кошмарный сон. Не нужно привязываться к ним.

Не нужно, да… Но я ведь уже привязался. На губах сама собой появилась слабая улыбка, столь редкая в последние дни. Вот был ты дураком, Саня, дураком и помрёшь.

Ну и чёрт с ним, значит, судьба такая!

Я зло оборвал ненужные измышления и, достав бинокль, принялся разглядывать приближающийся город.

Он решительно не походил на то, что встречалось в Дамхейне раньше.

Совсем.

Яркий, освещённый, разросшийся по всему острову, устремивший в небеса шпили многоэтажек, Ойлеан – город мудрости, вместилище знаний, один из четырёх осколков минувшей эпохи – действительно внушал уважение и вызывал вопросы.

Откуда в мире, погружённом во мрак, взялось столько электричества? Какой источник энергии использовали местные? Мозги новорождённых? Кровь девственниц? Слёзы матерей?

С этих станется!