– Я стараюсь работать как можно быстрее, месье, – только и смог пробормотать Андре. – Извините. Я больше не допущу никаких задержек.

– Чтобы через полчаса все материалы к наследственному делу мадам Лиссонье-Пуленк были собраны и проверены! После этого немедленно берись за работу по наследству Боувера. Сейчас я продиктую тебе список того, что ты должен сегодня сделать…

Выйдя вечером из конторы на улицу, Андре Тассиньи взглянул на часы и тихонько присвистнул. Сегодня он побил свой вчерашний рекорд – на часах было уже девять вечера. Интересно, во сколько он будет покидать контору, если в ней прибавится посетителей? Может, мэтр Рошамбо вообще хочет, чтобы он ночевал здесь?

Впрочем, сетовать на судьбу было бессмысленно. В других нотариальных конторах дело обстояло едва ли лучше. Чтобы заработать свой хлеб, нотариусам приходилось трудиться в поте лица. Понять суровость мэтра Рошамбо тоже было можно – в случае каких-то ошибок или недочетов при составлении бумаг и возникавших в этой связи имущественных споров он нес ответственность за это своим собственным имуществом. Оно шло на покрытие любых возможных издержек. Поэтому старый нотариус всеми силами стремился избежать малейших ошибок и неточностей.

Дойдя до пересечения рю Дюфур с рю Вье-Гренадьер, Андре вдруг замедлил шаги. После того, как он так поздно задержался на работе, он чувствовал сильный голод. Надо было спешить домой к ужину. Но что-то, что было сильнее его, заставило его вдруг остановиться и посмотреть в ту сторону, где располагалась «Новая школа танцев».

Андре стоял посреди тротуара, кусая губы и не понимая, что с ним происходит. Желание зайти в школу танца было, похоже, даже сильнее голода. Но ведь он уже решил, что попытается отыскать какую-то другую школу, попроще. Почему же его так тянет именно сюда?

Не желая – а может быть, и не смея отвечать себе на этот вопрос – Андре Тассиньи направился к «Новой школе танцев». Слева мелькнула знакомая булочная, лавка мясника, в которой продавалась восхитительная ветчина и окорока, небольшой магазинчик, торговавший газетами и журналами – а затем он увидел знакомую стеклянную дверь.

Перед школой не было ни души. Андре посмотрел на плакат и вспыхнул. Он вдруг понял, отчего его так тянуло сюда. Эта женщина с плаката… она, похоже, оставила слишком глубокий след в его памяти. После того, как он увидел ее своими собственными глазами, он уже не мог не думать о ней.

«Может быть, все-таки не стоит заходить? – подумал он. – Ведь если я сделаю это, то назад пути уже не будет. Может, лучше тогда вообще не заходить?»

Стеклянная дверь неожиданно распахнулась и на пороге показалась та самая женщина, которую молодой помощник нотариуса встретил здесь вчера. Она втащила из пачки длинную тонкую сигарету, вставила ее в мундштук и закурила. Андре смешался. В этот раз глаза женщины смотрели прямо на него.

– Не понимаю, – произнесла она по-французски с небольшим акцентом. – Вы снова приходите сюда, но не заходите вовнутрь. Вы что, боитесь танцевать?

Андре был застигнут врасплох.

– Да нет, не боюсь, – только и смог пробормотать он.

– Что же вам тогда мешает? – Женщина изящно стряхнула пепел на тротуар. – Мне кажется, я могу научить танцам любого.

– Так вы – преподаватель танцев?

– Да, – кивнула она. – Приехала сюда на полгода из Аргентины. К моему приезду как раз набрали группу. Но вакантные места все еще имеются. Может быть, вы все-таки решитесь и начнете заниматься? Это очень увлекательно. И полезно для здоровья. – Она улыбнулась. – Хотя для вас это вряд ли так актуально – вам еще очень далеко до пенсионного возраста.