К этому мы и приступили. Вернее, продолжили после выпитого в баре. Я уже чувствовала лёгкое головокружение и эйфорию, призывающую забыть о работе, проблемах и мужчинах. Поправка: мужчине. Ледяной маг, всю эту неделю не дающий мне покоя, наконец покинул мои мысли, оставив только почти неуловимое сожаление.

Первый номер мы смотрели прямо у стойки бара. Заценили. Переглянулись. Дружно пожали плечами. Не хуже и не лучше. Просто другой.

А когда над сценой появились танцующие на разогреве девушки, мы отправились на танцпол в первых рядах.

Пожалуй, так я не танцевала никогда. На работе - это одно. Там, даже на разогреве, ты все время контролируешь жесты, мимику, не забывая добавлять в танец нужную дозу эротики. А до работы, ещё живя с родителями, я танцевала только на конкурсах, да на тренировках в перерывах между выступлениями.

Сейчас я действительно, полноценно, беззаветно отдыхала. ПРОСТО танцевала. И это было восхитительно.

Ровно до того момента, когда меня схватили за руку и бесцеремонно утащили с площадки. Тома в тот момент отвлеклась на молодого человека, с самого начала строящего ей глазки, и потому мое похищение не заметила.

И слава богам, потому что сталкивать подругу и этого человека мне категорически не хотелось. Тем более, что и человеком он не был.

Я безропотно снесла то, что колдун, не выпуская моей руки, практически заволок меня на второй этаж, втолкнул в приват-зону и закрыл дверь. На ключ. И теперь молча стоял, сверля меня своими серебристыми глазами. Так пристально и напряженно, что я испугалась, что он понял, кто я. Но нет:

- Лекса, не ошибаюсь?

Я расслабилась и разозлилась. Этот сугроб меня не узнал!

- Что вам нужно? - спросила, прямо глядя в его глаза.

- Что ты здесь делаешь?

- Отдыхаю. Разве не видно?

- Почему именно здесь?

- Это запрещено? - прямо конкурс, кто больше вопросов задаст подряд.

Он помолчал, продолжая разглядывать меня. Похоже, что увиденное его не радовало, потому что зубы он сжал так, что стали видны желваки.

- Уезжай.

- С чего бы? - я злилась все больше. Оттого, что он меня не узнал. Оттого, что разговаривал таким тоном. Оттого, что разглядывал, чуть поджав верхнюю губу. Почти брезгливо.

- С того, - медленно проговорил Мэтт, - что это мой клуб, и тебе здесь не рады.

- Врешь! - прошипела я, - ты здесь не хозяин!

- Да ладно? - вдруг улыбнулся он, и я задохнулась. Так, как делал это Мэтт, не умел больше никто другой. Даже злость, плавящая серебро в его глазах, не делала эту ироничную, кривую улыбку менее привлекательной.

Я промолчала, изо всех сил борясь с собой. Потом развернулась на сто восемьдесят градусов. Мне нужно время, чтобы прийти в себя и перестать пялиться на него. Ох, надеюсь только, что он ничего не заметил.

Я стояла спиной к нему. Закрыв глаза и считая до десяти, чтобы успокоиться. На счёте четыре, он обнял меня за талию, на пять - оставил обжигающий поцелуй на шее, скользнул выше и вдруг поцеловал прямо в ушко, обведя горячим языком все хрящики. Это было так жарко и так порочно, что я забыла, как думать, не то что считать. Ноги мои подогнулись, я буквально повисла на его руках, что удерживали меня за талию.

- Сладкая, какая ты сладкая, - хрипло пробормотал колдун и развернул меня лицом к себе, чтобы сразу впиться в мои губы. Его движения были резкими, жесткими, и я застонала - то ли от боли, которую причиняли его твердые нетерпеливые губы, то ли от пронзившего все тело острого наслаждения. Мэтт тут же ворвался в мой рот, исступлённо исследуя его, проводя горячим языком по небу, захватывая и терзая мой язык.

Когда-то я представляла себе свой первый поцелуй. Сказать могу только одно - с моими фантазиями совпали только действующие лица. Ощущения, что плавили меня, заставляя в неясной истоме крепко сжимать бедра, невозможно было представить. Их можно только испытать.