Слышать это от гурон было странно и как-то неожиданно.

- Пожрать мне дайте, - холодно произнёс Вьюго. - Я голоден.

- Будет тебе пожрать, - бросил один из надзирателей. - Всё тебе будет, только уймись, палач.

Пленников, наконец, уволокли. 

И снова крики и стоны. Я до такой степени от всего этого устала, что пыталась просто отстраниться от всего и закрыть глаза. Кто-то снова появился из коридора. Что-то звякнуло.

- Лестра, - сосед осторожно дёрнул меня за плечо, - ешь, красивая моя. Это хорошая еда.

Вьюго сел так, чтобы отгородить меня своей внушительной спиной от взора остальных. В руках у него была тарелка с чем-то молочно склизким. Из этого жуткого месива торчала ложка.

Схватив еду, я принялась поглощать её, не спрашивая, что ем и не замечая вкуса варева. Сейчас не время и не место капризничать.

Когда тарелка опустела наполовину, я вдруг опомнилась.

- Это ведь твоя пища, - ложка дрогнула в руке, - я оставлю тебе, прости...

- Ешь, девочка, - он по-доброму улыбнулся, - я не голоден вовсе. Это всё только для тебя одной.

- Но тебе ведь на арену, - я всё же попыталась вернуть ему тарелку.

- Ешь, сказал, - строго произнёс он. - Здесь этим не балуют: дают ровно столько, чтобы не издохли быстро.

Ерепениться не стала и быстро доела всё до конца. Забрав у меня тарелку, Вьюго просунул её через решётку и выбросил в коридор. Вернувшись ко мне, он откинул одеяло и лёг рядом. Не раздумывая, я прижалась к его руке, она была теплее, чем пол. Замерев, мужчина медленно перетащил меня к себе на грудь. Он осторожничал, словно боялся, что я оттолкну.

Лежать на нём было куда теплее. Мои глаза смыкались сами собой.

- Ты ведь действительно совсем меня не боишься, - шепнул он, - ни капельки.

- Нет, - пробормотала я в ответ, - ты очень вкусно пахнешь анчаром. 

Именно эта мысль заставила меня встрепенуться. Распахнув глаза, я уставилась на него.

Горько усмехнувшись, он прижал меня крепче к своему телу.

- Не в этой жизни, моя малышка, - его пальцы пробежались по контуру моего лица. -  Я подвёл тебя. Ты встретишь другого, и он обязательно будет лучше меня. - Нахмурившись, северянин очертил большим пальцем мои губы. - Ты очень красивая. Безумно красивая. Но, увы, слишком поздно для меня. 

- Нет, - в моих глазах встали слёзы, - нет, слышишь. Не поздно!

- Я мёртв, моя Лестра, и телом, и душой. Моё место здесь в тумане.

- Стужу тебе под хвост, северянин, - ругнулась я любимым выраженьицем Обертона. - Я тебя сама отсюда вытащу, слышишь, и пинками доставлю домой. Ко мне домой. Сай! Да, он тебя исцелит. Вот так-то. Слышишь, Вьюго, я тебя заставлю жить.

- Моя смерть не единственное, что стоит между нами. Есть кое-что ещё, - он отвернулся, словно глаза от меня прятал. - Так что спи и ни о чём не думай.
- Только не говори, что ты женат, - подозрительно пробубнила я.

- Что? Нет, конечно, - он засмеялся, только звук этот вышел каким-то жалким. 

- Тогда что? - я действительно не понимала.

- Лучше тебе об этом и не вспоминать, - подтянувшись, он улёгся на груду какого-то хламья и устроил меня удобнее. Я ощутила его лёгкий поцелуй в волосы. 
Да нас долетали стоны и крики тех, кому не повезло оказаться в пыточной. Ведь на месте одного из них могла оказаться я. Это леденило душу.

Прижимаясь к телу того, кто должен был стать моим избранным, вслушивалась в тихое и такое неспешное биение сердца. Чтобы он ни говорил, я душой ощущала, что это мой мужчина.

Этот уставший грязный агрессивный пленник, у которого хватило сил и воли выжить в этом аду и поставить себя так, чтобы ему ещё и еду приносили, заставлял моё сердце биться громче.