– Так ты поможешь мне? – умоляюще посмотрел на брата Колесников-младший.

Если он сейчас расскажет Мирославе всю правду о том, кого она так сильно любила почти всю жизнь, ее сердце разлетится на миллионы осколков, и она больше никому не сможет довериться. А ему очень было нужно, чтобы она доверилась ему. Поэтому он сначала ее подготовит, максимально подготовит и тогда все расскажет. Только поэтому он «поможет» брату.

– В последний раз, – Женя недовольно помотал головой, когда на лице Ярослава заиграла победная улыбка, и покинул кабинет.

Уже на улице он выпустил пар, несколько раз пнув мусорный бак. Увлекшись своим гневом, мужчина не заметил, как Мирослава подошла сзади и неловко коснулась его руки. А потом пропищала, как самый настоящий мышонок:

– Мне очень неудобно тебя просить, – тихо начала она, испугав его неожиданным прикосновением. Он вздрогнул, повернулся и расплылся в глупой улыбке. – Можешь, пожалуйста, отвезти меня домой? Ярик не отвечает, у папы важная деловая встреча, а я до жути боюсь ездить в такси с незнакомцами.

– Привет, малышня, – ласково отозвался Женя, открыв дверцу машины девушке. – Садись и все удобно, проси, когда надо.

Мира благодарно улыбнулась Жене, расположившись на переднем сиденье. Когда авто тронулось с места, Колесников спросил:

– Как твои дела? Что-то давненько ты ко мне в корпус не заходила, я соскучился уже.

Он действительно скучал. С тех пор, когда занятия по истории были перенесены в корпус по-соседству, Мирослава практически перестала появляться там. И он совсем ее не видел. А ему было очень это необходимо. Она была единственной, ради кого он с утра приходил на пары к студентам и делал вид, что очень счастлив вести у них занятия по истории. Нет, он любил свой предмет, в каком-то роде это даже было его страстью, но не настолько, чтобы разжевывать и так очевидные вещи студентам, которым, по большему счету, плевать на его старания. Им лишь бы отсидеть пару.

– Отвратительно дела, – призналась Григорьева, уже в третий раз за последнюю минуту посмотрев на телефон. – Твой брат, кажется, меня не любит. Мы совершенно перестали с ним говорить и ходить куда-то. А про корпус… Я совсем забыла о том, что обещала зайти, из-за переживаний. Прости. Я тоже соскучилась.

Соскучилась. Он улыбнулся. Она скучала по нему. Это его волновало.

– Мой брат иногда ведет себя как идиот, но, я надеюсь, вы в скором времени разрешите эту проблему. – врал он, совершенно не желая, чтобы Ярослав снова причинял Мире боль. – Может, я смогу заменить брата и сходить с тобой куда-то? Как смотришь на то, чтобы посетить со мной кино? Я тоже, между прочим, Колесников, и тоже очень даже симпатичный.

– Ты просто так отведёшь меня в кино? – удивлённо округлила глаза Мирослава.

– Я тебе больше скажу, – Женя ухмыльнулся, – мы пойдем на тот фильм, который выберешь ты, даже если это будет сопливая мелодрама.

– Спасибо! Правда, огромное спасибо! Я так давно никуда и ни с кем не ходила! – чуть ли не разрыдалась от счастья Григорьева. – Только давай фильм ты выберешь, я совершенно не понимаю в кинематографе. Мне понравится любой жанр, я не привередливая.

– Уговор, – и Женя свернул на другую улицу, ведущую в сторону кинотеатра.

***

Они сходили на комедию, которая не зацепила их ещё на первых минутах, и поэтому они ушли в кафе. Выпили кофе, немного обсудили погоду и последние новости, и Женя по просьбе Мирославы отвёз ее домой. На самом деле ему не хотелось с ней прощаться, но она так просила, а он не мог ей отказать. К тому же, у нее пропало настроение после того, как Ярослав всё-таки ответил ей и сказал, что сегодня уехал помогать отцу.