Эхо новых всхлипов прокатилось по лестничному пролету, и я уже хотела было ринуться вниз, но вздрогнула, услышав знакомый голос:

– Кристин, у тебя щеки синие.

– Неп-рав-да… – она боролась со своими эмоциями, но голос ее дрожал, – тушь водостойкая.

Водостойкая тушь и не менее стойкое молчание, а после мгновенная трансформация.

– Тох, тебе больше всех надо? – она сменила интонацию, словно не ее голос только что выбивал нервную дробь, теперь он отражал лишь холод стекла елочной игрушки, такой же тонкий и невероятно хрупкий, что выдавало ее другую часть натуры, которую она так усиленно старалась скрыть от глаз людских. – Че, ты вечно за мной носишься!

В свой первый день в новой школе я повстречала основную жертву измывательств Кристины, а позже, познакомившись с Антенной ближе, я и вовсе никак не могла понять, как такой умный, воспитанный и со своим стержнем в крови, парень терпит все это. Ради чего?

Вспыхнувшая лампочка «Ильича» навела на новую мысль. Чьим именем воспеты все победы и поражения? Сколько судеб возложено на ее алтарь? И на какие подвиги готов пойти человек, если он влюблен? Кажется, я догадываюсь, ради чего он жертвует собой, комкая и втаптывая в грязь свою гордость. Не она это делает, совершая свои гнусные издевки, а именно он, он сам, потому что она – причина.

– Воробьев?

Я думала, Антенна уже ушел, но он все это время продолжал внимательно слушать и на ее оклик отозвался сдержанным:

– М-м?

– Не ходи за мной больше! Слышишь? – от ее злобы у меня даже на затылке проступило пару капелек пота. – А хочешь, в следующий раз мы на тебе испробуем мою водостойкую тушь?

Я сжала кулаки, впиваясь короткими краями ногтей в ладошки, но мои усилия были напрасны. Чтобы устоять на месте ровно, нужна была несгибаемая выдержка, которой у меня отродясь не бывало. Поэтому следующим шагом следовало незамедлительное вмешательство. Которое случилось и совсем не по моей милости.

Он – настоящий сорняк. Злостный, беспощадный и всеядный. Руки его – плети, одна скрутила мою талию, вжимая в себя, а вторая накрыла мой рот.

– Подслушивать нехорошо, – теплое дыхание проникало в самое ухо, и мерное биение его сердца ощущалось где-то между моими лопатками.

С ума сойти! Вместо того чтобы защищаться, я замираю в ожидании, что за всем этим последует.

Спусковым крючком становится хлопок двери, раздавшийся этажом ниже. Оковы наваждения сняты, и теперь я начинаю извиваться прямо как уж на сковородке.

– Ни девчонка, а одно сплошное солнечное затмение, – шипит сквозь зубы Влад.

– А ты попробуй нормально поговорить. Проясни ситуацию без этих своих бандитских замашек, – да, я снова раззадорена. И вот так всегда, когда этот парень заступает за черту моей личной границы.

– Что тут прояснять? Белка, ты забыла, что торчишь мне кругленькую сумму?

– Ну вот опять рейдерский захват!

– Ты сама виновата…

– Отойди от нее.

Вот уже в который раз Антенна напоминает собой ангела-хранителя. Он, не спеша, поднимается по лестнице, а его силуэт светится в редких лучиках солнца.

– Че? – Влад хмурится и на секунду замирает.

– Че слышал. Я не мой брат больше отступать не буду. Слишком много с твоей стороны разговоров, не находишь?

– Антоха, будь другом. Свали, а?

– И не подумаю. Тебе че от Таси надо?

– Не твое дело. Ты вон со своими сначала разберись…

Никто не двигается, словно злой колдун из сказки заморозил время. А потом я вдруг явственно чувствую, как воздух наполняет статическим электричеством, оно трещит всюду и в особенности отражается на лицах этих парней.

– Давайте еще подеритесь тут. Оба достали уже меня! – а затем, следуя ранее Кристининому примеру, скорым шагом покидаю пожарную клетку.