– Получается 630 дирхам.

Хотел было произнести «согласен», уже почти.

– Со…

Но тут в дверь вошел Абдулла.

Его тень, отбрасываемая от лампы, незримо напоминала о его присутствие здесь.

– Он ваш провожатый?

– Да, – буркнул. – Он самый. Почему он не уходит от меня?!

– Он ждет, пока вы с ним не расплатитесь. Такова традиция.

– Фак!…..

Вся эта сцена с керосиновой лампой, в темноте, напоминало пиратское сборище, или чертовски забавный розыгрыш.

– Сколько же ему дать?! Может тысячу долларов?!

– Нет, мистер. Сколько пожелаете ему дать нужным. Только всего.

– Во сколько вы оцениваете его труды?

– Не знаю. Я устал. Мне нужна комната!

– Светите сюда.

Достал бумажник, на свету керосиновой лампы считая банкноты.

– Здесь 650 дирхам. Берите их, делайте что хотите!

Тут человек чем-то щелкнул, вдруг зажглись светильники, зашумел компьютер, или что-то еще электрическое.

– Ты прошел проверку. Можешь заселяться у нас.

– Фак!

– Иззи. Здесь такое не любят.

– Я Саид.

Он протянул руку. Тоже в ответ.

– Рай. Джон Рай.

– Окей. Так и запишем в журнале. Не люблю со всеми канцелярскими делами связываться.

Саид взял деньги, нагнулся за стойкой, там наверно находился сейф.

Достал журнал для посетителей, и монеты.

Положил на стойку, две монетки по десять дирхам, подвинул их мне.

– Отдай ему сам.

Ладно. Наверно, это уроки от жизни, или что ищу.

Обернулся, сделал два шага к Абдулле.

Он стоял как недвижимая статуя, или как испорченный возрастом манекен.

– Возьми.

Бесполезно. Пришлось взять его за руку, разжать ладонь, положить в нее монеты, потом снова сжать. Чудо свершилось.

Абдулла ожил, стал что-то бормотать по-арабски.

Конечно, он оказался пройдохой из пройдох, поэтому когда он привел в отель, пришлось рассчитаться с ним, за оказанную услугу проводника.

Взамен он сунул мне в руку тот комочек гашиша.

Абдулла проговорил по-арабски на прощание:

– Подарок.

После с гордо поднятой головой вышел за дверь.

*

4 октября.

Каждый человек безумен по-своему.

Внутри отель состоял из двух этажей.

На первом этаже, кроме так называемого ресепшена, подсобное помещение.

В нём устроено вроде кухни, с газовым баллоном, мойкой, стол с самоваром.

Там готовил себе чай с утра, или по ночам.

По утрам, обычно холодно, бывает туман.

Наверно такое происходит из-за близкого соседства с морем.

Я топочусь по холлу, по коридору, пытаясь согреться.

Из каморки выходит Саид, жмурясь и потягиваясь.

Он тоже поеживается, хотя одет в зимнюю куртку-безрукавку.

– Что не спишь?

– Чай хочу, Саид-джан. Открой кухню, плиз.

Он открывал кухню, потом выходил курить, сидя на бетонных ступеньках крыльца.

Большой самовар подогревался снизу газовой горелкой.

Чтобы налить кипяток в кружку, надо повернуть краник вниз, из согнутого носика польется с пузырьками вода.

Холл с коврами, картинами на стенах.

Помещение для игры и кальяна, с диваном и креслами.

Кальян он стоит на полированном столе, на котором играют в нарды приходящие игроки.

Комната для сна, там спал по ночам сам Саид, его помощник, брат, или какой-то родственник. Они работали вдвоем в отеле, не считая уборщицы, сутки, через сутки.

Он был злой по характеру, наверно от того, что у него не было одной руки.

Наверх ведет винтовая лестница.

Там пять номеров, вместе с душем, двумя кабинками туалетов.

Полы из черно-белой плитки, расположенные в шахматном порядке.

Как в моем номере, с деревянной дверью.

Ключ от нее, с игральной костью, на кольце.

Его мне отдал Саид, потом он принес свежее постельное бельё, сказал пароль от вайфая. Он еще спросил:

– Откуда узнал про нас?

– Из «букинга».

– Тогда отзыв там оставь, или оцени по-хорошему.

– Нет проблем, сделаем уважаемый мистер.