– Как всё сложно, – вздохнула я. – У меня совсем другой характер. Меня же не воспитывали быть женой лидера мафиозной семьи. Однако я постараюсь соответствовать тебе. На сколько у меня это получится.

– Я в тебе нисколько не сомневаюсь, – сказал, улыбаясь, Бретт. – Ты сможешь. За твоей кажущейся слабостью прячется внутренняя сила. Ты её просто выпусти на свободу.

Дни сменяли друг друга с неимоверной скоростью. Я хорошо сдала все экзамены и на отлично защитила диплом. Теперь оставалось ждать торжественной церемонии по его вручению. Моё свадебное платье и платья для подружек невесты были заказаны. Они должны были быть готовы к середине августа.

Сразу после защиты диплома мы с Бреттом на пять дней отправились на его родину, где я познакомилась с его матерью и другими родственниками. К моему удивлению, встреча была относительно теплой. На сколько это было возможно по отношению к чужачке. Даже Джемма приехала из Албании. Она единственная все время пыталась меня, если не «укусить», то вывести из себя какими-то унизительными высказываниями или вызвать ревность намеками на их отношения с Бреттом.

Она везде сопровождала меня под благовидным предлогом показать все места, связанные с детством и юностью Бретта. Я не могла отказаться, так как это выглядело бы по меньшей мере неприлично: ведь Джемма с очаровательной улыбкой рассказывала мне о том, каким Бретт был мальчишкой, подростком и юношей. Жаль, что он сам не мог этого сделать, поскольку постоянно был занят делами клана на острове.

Мне с трудом удавалось удерживать на своем лице такую же милую улыбку во время посещения мест, когда они были любовниками. Проведя меня за собой в небольшую пещеру, Джемма с какой- то светлой грустью произнесла:

– Здесь он лишил меня девственности. Я знала, что рано или поздно это произойдет и подготовилась: украсила пещеру цветами, поставила свечи, сделала импровизированное ложе и застелила его красивым покрывалом… Так что обстановка соответствовала моменту. Бретт был таким страстным и в то же время нежным, что мой первый опыт оказался лучше, чем можно было предположить в самых невероятных мечтах. Мы занимались любовью, пока не встало солнце, а потом, уставшие, проспали до самого вечера, не размыкая объятий. А, проснувшись, Бретт опять неистово любил меня, как это может делать только он.

Говоря это, Джемма смотрела на меня в надежде увидеть на моем лице боль, ревность, гнев или другие эмоции, которые потешили бы ее извращенное самолюбие, но я сдержалась и не показала, как у меня было отвратительно на душе. Откуда взяла силы, не знаю, но была уверена, что мне нельзя проявить перед Джеммой слабость.

Потом она повела меня на луг, в свой сад, где находилась овитая плющом беседка, в летний домик и даже завела в свою спальню – в места, которые она бережно хранила в своей памяти, поскольку везде они с Бреттом неистово предавались любви.

– Он не мог пройти мимо, чтобы не тронуть меня или не потащить куда-то подальше от чужих глаз, где мы отчаянно любили друг друга. Это был неповторимый сексуальный опыт. Больше ни с кем у меня ничего подобного не было, – сказала Джемма мечтательно, закрыв глаза.

Мне хотелось надавать ей пощечин, но я боялась скандала, поскольку знала, что она при любом раскладе вывернет ситуацию в свою пользу и представит меня перед всеми родственниками неуравновешенной истеричкой, которая без причины кидается на людей. Поэтому я терпела, меняя на лице улыбку на маску равнодушия и наоборот.

Я видела, что Джемма внутри себя злилась, что я не реагировала на её психологические подколы, а я тем временем продумывала, как достойно поставить её на место, не позволив и дальше пользоваться карт-бланшем в наших отношениях.