– Знаешь, из того, что ты рассказал, у меня сложилось о ней не лучшее мнение. Мне кажется, она способна на двойную игру и в итоге выберет из вас двоих того, от которого ей больше достанется. И вашим, и нашим – это значит себе. Милена, по всей видимости, именно из таких.

– Я согласен, любовь моя, с твоими суждениями, но найти женщину, которой можно будет довериться, весьма проблематично. Фактически нереально. Зная Милену, я постараюсь максимально подстраховаться, чтобы не было никаких неожиданностей.

– Бретт, ты не преувеличиваешь опасность от Армана?

– Девочка моя, ты слишком далека от того мира, в котором обитаем он и я. Я знаю его законы, ты- нет. К тому же Кавелье – самолюбивый психопат, возомнивший себя всемогущим. Как ты думаешь, на что способен человек, убивший собственного отца и брата? Есть у него что-что святое в душе? Я далеко не ангел, убивал сам и отдавал приказы другим, но на такие поступки не способен. Просто соответствовал миру, в котором родился, рос и продолжаю пребывать.

Так что, поверь мне на слово, Арман жалости к тебе не проявит, а ко мне тем более. Я его смертельный враг, с которым он не применёт расправиться. Причем, коварным способом. Он не будет действовать открыто, а нанесет удар исподтишка, в спину. Единственное, чего я боюсь, что он сначала доберется к тебе и применит изощренные способы насилия, а я не смогу этого предотвратить. Так что будь начеку и предельно осторожной. Даже на метр не отрывайся от охранников. Они сумеют защитить тебя даже ценой собственной жизни. Если я буду уверен, что ты в безопасности, мне легче будет, не отвлекаясь, контролировать ситуацию.

– Это обязательно, чтобы они стояли в коридоре под дверями аудитории, а Келл вообще постоянно сидел рядом со мной? На меня уже все косятся. Даже преподаватели.

– Пусть косятся. Через месяц ты никого из них больше не увидишь. Получите дипломы и разбежитесь в

разные стороны. А сейчас безопасность для тебя превыше всего.

– Я всё поняла, Бретт. Не волнуйся обо мне. Я не сделаю ни одного неосторожного шага, – сказала Дана и прижалась ко мне. – Только пообещай беречь себя.

– Только тем и занимаюсь, малышка, как встретил тебя, – сказал я, смеясь.

Утром, проснувшись, я некоторое время лежала, обдумывая наш с Бреттом разговор. Мне было страшно, чего я никак не могла себе объяснить. Хотелось, чтобы он отказался от этой Милены и придумал что-то другое. Но мои предчувствия, что она несет в себе опасность, – не доказательства. Возможно, я излишне драматизировала ситуацию, поскольку не имела ни малейшего опыта выживания в мафиозной среде.

Мы с Бреттом уже назначили день нашей свадьбы – седьмого сентября. Она будет проходить на Сицилии, поскольку у ни так принято. С его матерью я еще незнакома, но уже заранее чувствую, что ей не понравлюсь.

Сегодня вечером в ресторане мы встречаемся с её старшим братом Анселмо Риччи, который спит и видит, чтобы Бретт избавился от меня. По его мнению, безродная русская не может быть женой их сapofamiglia. Я боюсь этой встречи, но избежать её не могу.

Платье я себе уже подобрала, как и туфли, а ещё украшения, которые подарил мне Бретт по этому случаю: великолепное колье, серьги и браслет с изумрудами. Я должна предстать перед его дядей во всем блеске.

Почему-то я всегда считала, что особенно неотразимой, невероятной и прекрасной во всех отношениях женщина становится тогда, когда надевает платье. Поэтому во время посещения ресторанов, художественных выставок и других мероприятий предпочтение отдавала исключительно платьям в отличие от других женщин, увлекавшихся брючными костюмами.