Выпроводив Селиру, я разделась и с удовольствием обкатилась из ведра, черпая воду ковшом. Кусок мыла был жутко вонючим и щипал кожу, но даже это не могло меня остановить: я тщательно намылила голову и принялась яростно царапать её ногтями – мне кажется, за всю мою жизнь у меня не было настолько грязных волос. Вода понемногу светлела, и оказалось, что волосы у меня очень светлые – надо же было умудриться стать натуральной блондинкой! Я, помнится, тихо презирала этих кукол Барби.

Что меня радовало – так это тело. Как же приятно быть такой тоненькой! Я яростно намыливала свои изящные ноги и руки, а после докрасна растирала их жёсткой мочалкой. Грязи и здесь было предостаточно, зато, когда я закончила мыться, и тело, и волосы скрипели от чистоты. Вот только боюсь, что запах едучего мыла останется со мной надолго. Причина этого дикого аромата выяснилась, когда в помывочную заявилась Селира с большим сероватым полотенцем и моей новой одеждой.

- Ох ты ж! – искренне сказала она. – Как ты посветлела! – и тут же поморщилась. – Ты что, мылась морилкой?

Я недоумённо повернулась. В моём мире морилкой пропитывали дерево, чтобы оно не гнило. Ничем жидким я точно не мылась. Но оказалось, что морилкой здесь называли то самое едучее мыло. И предназначалось оно…для защиты от насекомых!

Я, конечно, расстроилась, особенно когда Селира показала мне настоящее мыло, стоящее в большом керамическом кувшине у входа. Цвет у него был неопределённый, зато пахло оно приятно – какой-то луговой травой и летом.

- Ну, зато вшей не будет! – хихикнула Селира. – Только вот богатые дамы не любят, когда от слуг морилкой несёт. Боятся от нас что-нибудь подхватить, - она сморщила носик. – Ну да ничего, помоешься настоящим мылом пару раз, авось поможет.

- Я сейчас…быстро сполоснусь! – заторопилась я. – Вода ещё осталась!

- Ну нет! – решительно возразила Селира. – Гийра Трок так раскричится, если мы задержимся! Велела привести тебя к себе, как только оденешься!

Пришлось натягивать нелепое бельё, которое прилагалось к обмундированию, и серенькое казённое платье, а сверху длинный фартук. Подозреваю, что в этом наряде я стала выглядеть ещё невзрачнее. Однако Селире показалось мало. Она критически оглядела меня и сказала:

- Плохо, что голову помыла, теперь долго не высохнет. Ещё простынешь. Сейчас! Жди тут, я тебе чепец принесу! – и девушка сорвалась с места.

Чепец?! Я замерла с открытым ртом. Ещё не хватало! Я представила себя этакой дамой с картины Франса Халса. Но когда Селира вернулась, оказалось, что женщина в кружевном воротнике и чепце с картины ещё та красотка по сравнению со мной.

Мой чепец не имел никаких оборок и кружев. Грубый и огромный, того же уныло-серого цвета, что и платье, он надёжно скрыл мои волосы и часть лица. Подозреваю, что наружу торчал только нос.

- Как это можно носить? – взмолилась я. – Я же в нём ничего не вижу!

- Что надо – увидишь, - фыркнула Селира. – И на господ заглядываться не будешь, у нас с этим строго!

Поспевая за служанкой по длинному коридору, я уныло рассуждала о том, что только со мной такое могло случиться – стать ещё страшнее, чем я была на самом деле. Я даже помыться нормально не сумела!

Маленьким оправданием собственной непутёвости было то, что я только осваивалась в этом мире, но в том-то и дело, что времени на адаптацию мне не дали. Гийра Трок, к которой мы так спешили, только подтвердила то, что никто тут не собирался со мной возиться. Эта самая главная над слугами мымра оказалась подвижной тумбой под центнер весом. Ох, зря бытует мнение, что толстые люди добрые! Гийра Трок точно такой не была. Маленькие глазки, цвет которых трудно было разглядеть при плохом освещении, так и впились в моё лицо.