– Жаль менять столь мирное течение нашей беседы, но вы хотели рассказать поверье о Морской ведьме?

Качнув головой, показывая, что услышал, Широ, занятый чаем, головы не поднял. Лишь разлив новую порцию чая, он поднял глаза. Черные, глубокие, с серебристыми искрами.

Вкус чая менялся, но мне не хватало опыта, чтобы уловить и описать особенности этого процесса. Язык и горло улавливали крупицы аромата, благодаря его насыщенности, и в голове отчего-то возник образ сырой, чернозёмной земли.

– Я рассказал, – спокойно оторвался он, отпивая чай. – Появление Морской ведьмы знаменует скорые перемены. В прошлый раз она помогла моему отцу объединить княжества, основав Империю Но.

Глядя на него, я вспомнила подслушанный на Холодном камне разговор и в горле пересохло.

Все в Империи Но пили и ели с необычайным изяществом, прикрывая рот пальцами или широким рукавом. Мне поначалу и с палочками сложно было справиться, благо всегда находилась вилка, но даже когда я научилась ими пользоваться и речи не шло о том, чтобы повторить выверенные, ловкие движения местных жителей. Но сейчас, позабыв о приличиях, я отпила горячего чая, обжигая язык, едва не уронила пиалу.

– Я никакая не ведьма! Никакой магии у меня нет, и я не…

– Тише, тише, я знаю, – подавая полотенце, произнёс четвёртый принц. – Я получил образование в Кондоме, изучал физику и астрономию. Неужели вы думаете, я поверю в россказни и байки?

– Но вы сказали, – неуверенно начала я, прижимая полотенце к обожжённым губам.

– Важно не то, во что верю я, а то, во что верит народ, – заливая новую порцию кипятка в заварник, ответил он. – А народ верит, что вы новая Морская ведьма.

– Конечно, верит. Как не поверить, когда сам четвёртый принц рассказывает им об этом!

Он развёл руками, позволив мягкой улыбке тронуть губы.

– Так и есть.

Широ разлил чай, но теперь названия чашек, кисточек и прочих инструментов меня не интересовали. В возмущении хотелось подскочить на ноги, но тепло жаровни удержало меня на месте. Тепло и подслушанный в саду разговор.

– Вы хотите…

– Вижу, вы всё понимаете, так что не стоит говорить этого вслух, – предупреждающе поднял он палец, заставляя меня смолкнуть. Взгляд его оставался тёплым, улыбка мягкой, но что-то неуловимо изменилось и, несмотря на плед, стало зябко.

– Отравленное платье, стекло в булочке предназначались для устрашения Морской ведьмы? – спросила я.

– Устрашения?

– Для убийства стекло стоило раздробить поменьше, чтобы оно оказалось проглочено незамеченным и навредило, оказавшись в пищеводе и желудке. Так и с платьем, служанка, что примеряла его, хоть и обожглась, но выжила. Если бы меня хотели убить, старались лучше.

Медленно кивнув, он сосредоточился на поливании чайных фигурок. Кажется, Широ назвал их чачун. Хоть он и смотрел на чайных божков, но не видел, утонув в своих мыслях.

– У меня есть ещё вопрос, – произнесла я и, дождавшись, когда он вынырнет из задумчивости, выпалила: – Что за странное чаепитие устроила мне Хитомия и почему после него я должна была стать вашей наложницей?

– Я хотел вас защитить.

Недоверчиво приподняв бровь, я фыркнула:

– Скрывая информацию и заманивая в рабство?

– Рабство? Наложницы живут куда более вольно, нежели жены и уж тем более рабыни.

– Тем не менее стоило объясниться, – хмурясь, заявила я. – К тому же, если мне действительно хотели навредить, потому что считали Морской ведьмой, в этом виноваты вы, не нужно было говорить об этом на каждом углу.

– Именно потому я хотел укрыть вас от посторонних глаз.

Покачав головой, я сидела, скрестив руки на груди. Чая как-то резко расхотелось. Мы ходим по кругу. Широ смотрел в ответ непонимающе, кажется, даже не догадываясь о причинах моего недовольства.