Аврора не любила перепадов температуры и в особенности не переносила холод. Впрочем, как и жару.

Покачивая в пальцах чашку бодрящего утреннего чая она думала о вчерашнем решении и о проклятой Книге Звёзд. Всё, что мерещилось ей по ночам в последние годы, слишком походило на перепутанные катраны безумной предсказательницы. Аврора не уставала удивляться тому, что Инерис, во всём разумная и последовательная, возводит это сочинение в культ С точки зрения Авроры никакой логики в нём не было и быть не могло. Легенда о венце – единственное, что совпадало с реальностью – существовала в расколотой Карите всегда. Аврора была реалисткой. Она могла поверить в ощутимые вещи – такие как ментальная энергия и существование подпространственных планов. В конце концов, законы физики в целом всё это подтверждали, хотя наука и не всегда могла с этим совладать. Но предвиденье будущего было за пределами её понимания, а значит – и веры. И более того, Аврора почти не сомневалась, что точно также воспринимают реальность и в совете грано.

– Императрица, – магистр Хонестум, появившись из ниоткуда, изобразил вежливый поклон.

«Не к утру будь помянут…» – прошептала Аврора одними губами, потому как отлично знала, что у гостя, как и у всех, прошедших обучение в Ордене, отличный слух.

Коньком адептов было раскрытие внутренних способностей организма, и это, безусловно, делало их опасными противниками. Слуги императрицы подобными талантами не обладали. Однако на протяжении десяти веков Авроре так или иначе удавалось нивелировать это преимущество.

– Доброе утро, магистр, – спокойно произнесла она, даже не пытаясь изобразить радости. Потом подумала, и всё же улыбнулась: – Чай?

– Благодарю, – Хонестум отсалютовал ей стаканом с апельсиновым соком и сел на «соседний стул». Стоявший, конечно, очень далеко от дворца.

Аврора с тоской подумала, что пить чай с Эндимионом ей нравилось гораздо, гораздо больше. Старик был мягким и не представлял угрозы, несмотря на то, что их разделяла давняя вражда. От этого же змея каждое мгновение приходилось ожидать подвох.

«Считай это утренней зарядкой для ума», – утешила она себя.

– Меня уже известили о вашем замысле, – тем временем произнёс Хонестум.

Аврора приподняла бровь.

– Каком из? – поинтересовалась она.

– Который касается Волка Окраин, – давая Авроре время осмыслить сказанное, Хонестум пригубил сок.

Но Авроре нечего особо было осмысливать. Это была одна из самых безопасных её идей. Куда более очевидная чем, к примеру, решение использовать гибридов, созданных Элеонор, для зачистки Окраин.

– Вы считаете, это разумно? – продолжал тем временем Хонестум.

– Конечно, иначе я бы этого не предложила. Инерис хорошо справится с этим поручением.

– И позволит вам держать ситуацию на контроле.

– Дорогой Хонестум, – улыбка Авроры стала откровенно приторной, – ситуация имеет прямое отношение ко мне. Я более чем рада той прыти, с которой Орден помогает мне избавиться от этих странных мятежников, но давайте не будем обманывать себя – я разобралась бы с проблемой и без вас. И контролировать разрешение этого вопроса намерена сама.

– Что вы хотите делать с этим Волком? – мрачно спросил Хонестум, когда она закончила.

– Тут никакой тайны нет, – Аврора пожала плечами. – Будет публичная казнь. Все в империи должны знать, что никому не дозволено восставать против меня. Что-то вызывает у вас сомнения в мудрости этого решения?

– Да. Хотя бы то, какие силы за этим мятежником стоят.

Теперь уже и Аврора помрачнела. Лицо её, обычно молодое и красивое, мгновенно осунулось, выдавая ночи проведённые без сна.