– Интересно гулять по родному городу и смотреть на него твоими глазами, – радовалась Гульмира, щелкая подругу на фоне Старой площади.

Они перешли дорогу и зашагали по улице Толе би.

– А это наш «Детский мир».

– Ты знала, что в Советском Союзе была особая норма, закрепленная в ГОСТе? Каждому городу с населением свыше ста тысяч человек полагалось иметь магазин детских товаров.

– Ничего себе! А я думала, ты только историю «Магнита» знаешь назубок.

– Жестокая ты женщина. Сердца нет у тебя. В отпуске напоминать о любимой работе.

– Молчу, молчу!

Летняя терраса кафе пустовала. Алматинцы еще нежились в кроватях, только двум неугомонным долго спать совесть не позволяла.

– А вы нам включите волшебные шипящие штуки? – спросила Гульмира светловолосого официанта с бородкой и покрутила в воздухе рукой для наглядности, изображая эти самые водяные штуки.

– Конечно, – улыбнулся парень, расставляя на столе приборы.

– Я буду шакшуку, а ты?

Анна быстро пролистала меню.

– Омлет с вешенками и колбасками гриль.

– И чайник чая нам, пожалуйста. С манго и лемонграссом.

Солнце набирало силу, готовое, как и положено летом, затопить жаром все улочки, но спрятавшихся под навесом подруг это не пугало. Официант включил обещанную «штуку», которая с шипением распыляла воду, наполняя воздух вокруг мириадами невидимых капель.

Город просыпался, спохватывался, что надо куда-то торопиться, несмотря на воскресенье. Анна же никуда не спешила, она пробовала у Гульмиры шакшуку, а в таком деле, как дегустация новых блюд в отпуске, спешка ни к чему. Свой завтрак охарактеризовала просто: «Омлет как омлет». Человека с Урала грибами не удивить. Она даже Гульмире привезла лесной привет. Специально перед поездкой отчим насобирал боровиков, груздей да маслят, Анна отварила и заморозила. Теперь они уже в алматинском холодильнике ждали особого случая, как сказала Гульмира.

– Какие планы на сегодня? – Анна разлила чай, любуясь его необыкновенным оранжевым цветом. – Запах-то какой неземной!

– Ага, – Гульмира придвинула к себе чашку. – Сейчас едем в Ботанический сад, туда приедет Жаник. Погуляем, оттуда на прокачку мозга. Команду я уже собрала, всех оповестила.

Распрощавшись с обаятельным официантом, они вызвали такси и отправились в Ботанический сад. По дороге Гульмира достала телефон.

– Ты где? Мы уже едем. Тоже едешь? Тогда не будем далеко от входа уходить, позвони, как доберешься. Состыкуемся.

Жанна была ее коллегой, работала в соседнем отделе. Как так вышло, что они сдружились, непонятно, учитывая почти двадцатилетнюю разницу в возрасте. «Знаешь, что-то эдакое есть в этой девчонке, – рассказывала Гульмира. – Смешливая, как и полагается в ее возрасте, а в глазах – житейская мудрость. Откуда? У нас в ее годы ветер в голове свистел, а мудрость только с годами пришла. Надеюсь, что все-таки пришла, не заблудилась».

В саду по центральной аллее они добрели до пруда. Там происходило что-то интересное.

– Кажется, кино снимают, – шепнула Гульмира.

По тропинке шагала девчонка, ее догонял запыхавшийся мужичок. Пытался поговорить, но та отмахивалась и уходила прочь. Сцену эту повторяли раз за разом, что-то не устраивало режиссера. Изнанка кинопроизводства оказалась не фееричной, смотреть на многократные попытки потеющих актеров вскоре наскучило, тем более позвонила Жаник.

– Вы где?

– У пруда с лебедями.

Жаник будто сбежала со светского раута: в белой блузке и красной пышной юбке, еще и в туфлях на высоченном каблуке.

– Мы же долго ходить собираемся, осилишь? – Гульмира смотрела скептически.

– Да они удобные, – заверила Жаник.

И они побрели по первой же подвернувшейся аллее. Тем и хороши прогулки в парках – иди куда глаза глядят, дыши, думай. Везде хорошо.